© Dr Mahathir bin Mohamad
     © Перевод: veritas628@yahoo.com
     Переведено по  изданию:  Dr  Mahathir  bin  Mohamad.  The  Way Forward.
Wiedenfeld & Nicolson, London, UK, 1998.


     Предисловие переводчика.
     "УчЁтесь, читайте,
     ╡ чужому научайтесь,
     Й свого не цурайтесь."
     (Т.Г. Шевченко, "╡ мертвим, Ё живим...")

     "Мохамад  Махатхир  (р. 1925),  премьер-министр Малайзии  (Malaysia)  с
1981; председатель Объединенной малайской национальной организации", -  вот,
собственно и  все, что удалось почерпнуть из "Российского энциклопедического
словаря" (единственной  энциклопедии, которая  вообще  упоминает  о  нем) об
одном  из  наиболее  ярких  политических  деятелей  последней  четверти   ХХ
столетия. Энциклопедии, по  понятным причинам, имеют тенденцию отставать  от
жизни,  поэтому   было   бы  уместно   ознакомить  читателей   с   основными
биографическими  данными  доктора  Махатхир  бин Мохамада  (Dr  Mahathir bin
Mohamad).
     Будущий  премьер-министр Малайзии родился 20 декабря 1925 года  в семье
школьного учителя в городе Алор-Сетаре (Alor  Setar), штат Кедах (Kedah). По
его словам, предки по линии отца, вероятно, являлись выходцами из индийского
штата  Керала,  а мать  была малайкой,  уроженкой штата Кедах. Сам  Махатхир
Мохамад, тем не менее,  всегда считал  себя стопроцентным малайцем и проявил
себя решительным борцом за права своего народа.
     Окончив в  1953 году  медицинский факультет Университета Сингапура, где
он познакомился со своей будущей женой, Сите Хасме Мохамед Али (Siti  Hasmah
Mohamad Ali), с которой они впоследствии вырастили и воспитали семерых детей
(двое из них - приемные), Махатхир Мохамад начал свою карьеру в Университете
Малайи (the University  of  Malaya).  В 1946  году,  в  возрасте 19  лет, он
вступил   в  только  что   основанную  Объединенную  малайскую  национальную
организацию (ОМНО - United Malays National Organisation), где быстро получил
известность,  опубликовав  ряд  статей,  посвященных  проблемам  эмансипации
женщин  и малайской монархии. С тех пор  его  политическая  жизнь неразрывно
связана с ОМНО.
     На протяжении  семи  лет  "доктор М", как называют  его в Малайзии, вел
медицинскую практику в родном штате Кедах, а затем, в 1964 году, стал членом
парламента  от  ОМНО,  активно  включившись  в  политическую  жизнь  страны.
Махатхир Мохамад проявил себя бескомпромиссным защитником прав  малайцев, и,
после публикации в  1969  году  открытого письма  в  адрес  премьер-министра
страны   Тенку   Абдул  Рахмана  (Tunku  Abdul  Rahman)   с  обвинениями   в
недостаточном внимании к  нуждам коренного  населения Малайзии, был исключен
из  ОМНО и  утратил свой депутатский  мандат.  Оказавшись  в опале, Махатхир
Мохамад использовал  вынужденный  перерыв в  политической  деятельности  для
изложения  своих  политических   идей  и   взглядов  в  получившей   широкую
известность  и вызвавшую  множество  споров  книге "Малайская  дилемма" (The
Malay Dilemma).
     В книге, которая на какое-то  время  была  запрещена, он изложил основы
малайского национализма и  антиколониализма.  Эта  программа  была позитивно
воспринята молодым поколением лидеров ОМНО, которые  пригласили  "доктора М"
вновь  вступить  в  организацию, и в 1974  году он вновь  становится  членом
парламента  и получает портфель  министра образования. В течение последующих
четырех  лет Махатхир Мохамад делает головокружительную  карьеру в партии  и
становится заместителем председателя ОМНО, а в 1981 году - премьер-министром
Малайзии. Эту  должность он занимает и сегодня (в июле 2002 Махатхир Мохамад
заявил о своем намерении оставить политику в 2003 году).
     Став  премьер-министром,  Махатхир  Мохамад  приступил  к  практической
реализации   своих  идей,   которые   сводились  к  превращению  Малайзии  в
современное государство с высокоразвитой экономикой, независимой  внутренней
и  внешней политикой,  построению общества, опирающегося  на  "азиатские"  и
"малайзийские" ценности. Он проводил активную политику позитивной этнической
дискриминации,  позволившей  значительно  увеличить  роль  малайцев во  всех
сферах  жизни  страны,  в первую  очередь,  -  в  экономике.  На  протяжении
последних 30 лет, во многом благодаря  его  усилиям, в Малайзии были успешно
осуществлены Новая экономическая политика  (New Economic Policy) (1971-1990)
и  Национальная политика развития (National Development Policy) (1991-2000).
В  настоящее  время успешно  реализуется стратегия  превращения  Малайзии  в
современное,  высокотехнологичное  государство   к  2020  году.  "Доктор  М"
зарекомендовал себя как неутомимый критик двойных стандартов в международной
политике, политики стран Запада и  МВФ, борец за  права развивающихся стран,
стран Азии и исламских государств.
     Деятельность Махатхира  Мохамада заслужила высокую оценку  в Малайзии и
за  рубежом. В книге воспоминаний  "Сингапурская история"  отец современного
Сингапура  Ли  Куан Ю, зачастую  выступавший  оппонентом Махатхира Мохамада,
отдает   должное   его   качествам   политического   лидера:   "Он   обладал
решительностью  и  политической  поддержкой,  позволявшей  ему  преодолевать
предрассудки  масс,  когда того требовали  интересы страны.  Махатхир  тащил
малайцев  от  мракобесия  к  науке и  технологии...дал  образование  молодым
малайцам,  дал  им  видение  будущего,  основанное  на  науке и  технологии,
особенно  использовании  компьютеров  и  Интернета, символом  которого  стал
"мультимедийный суперкоридор". Большинство малайцев, и все китайцы  и индусы
Малайзии  хотят   именно  такого  будущего,  а   не  возврата  к  исламскому
экстремизму".
     Выносимая на суд читателей  книга представляет собой своеобразный отчет
автора  о  работе, проделанной  в  период  до  1997  года  по  строительству
современной  Малайзии.  Она   рассказывает  о  многогранной  и  плодотворной
деятельности руководства  страны  по экономической, социальной, культурной и
этнической трансформации бывшей отсталой колонии, производившей, в основном,
пальмовое масло и оловянную руду, в одного из "азиатских тигров", - страну с
динамично   развивающейся   современной  экономикой,  социальной   сферой  и
культурой.
     Суммировать  содержание этой книги нелегко,  да и  не  нужно,  -  книги
такого рода  привлекают  читателей, не нуждающихся  в  разъяснении  азбучных
истин.  И все-таки, если попытаться определить ее суть одним словом, то этим
словом будет "любовь". Великая, преодолевающая все преграды любовь  к своему
народу,  каким бы отсталым, униженным  и оскорбленным  он ни был.  Любовь  к
своей земле  - единственному месту на планете, где этот народ может и должен
быть полноправным  хозяином.  Любовь к государству  - единственной  форме, в
которой  нация может  реализовать свое историческое предназначение.  Любовь,
которая  дает  политическому деятелю нравственную  силу  и  моральное  право
руководить  государством.  Любовь,  как  универсальная  созидательная  сила,
позволяющая  создавать бросающий  вызов  Силиконовой  долине "мультимедийный
суперкоридор" на месте бывших пальмовых плантаций и воздвигать самые высокие
в  мире небоскребы там,  где еще поколение назад  люди  лазили  в стоящие на
сваях дома по столь  живописно  описанным автором  лестницам, вырубленным из
стволов деревьев.
     Нам, бывшим советским людям, чья сознательная жизнь пришлась на Смутное
время   морального   упадка   общества,   больно   мерить   окружающую   нас
действительность  строгою  мерою  Махатхира  Мохамада.  Страшные  потрясения
последнего столетия подорвали  физические  и духовные силы великого  народа,
сдвинули его моральные ориентиры, а катастрофы последнего десятилетия ставят
вопрос о самом существовании одной из величайших мировых  цивилизаций. Книга
Махатхира Мохамада - это свидетельство тому, что только честные, патриотично
настроенные  лидеры способны вывести нацию из штопора  исторического упадка,
прервать   нисходящую  спираль,  ведущую  в   историческое  небытие,   стать
повивальными   бабками  при  рождении  великой   нации   и  государства.   А
коррумпированные   отрепьевы,   одержимые  низкими   страстями  сребролюбия,
стяжательства,  тщеславия  и  национального  предательства,  способны  стать
только могильщиками своего народа.
     Именно  потому своевременность  и важность  рецептов "доктора М" трудно
переоценить, именно потому эта книга может представлять интерес для широкого
круга читателей,  которым  небезразлична судьба нашей Родины. Всем  тем, кто
болеет за свою Родину и  народ, кто покрывается краской стыда, думая о наших
великих предках и детках наших  малых,  в ком  не погас  огонь патриотизма и
желание делом помочь возрождению нашего великого народа, посвящается перевод
этой книги.
     Veritas628@yahoo.com



     Немного истории.

     13 мая  1969 года  в столице  Малайзии Куала-Лумпуре  (Kuala -  Lumpur)
вспыхнули  расовые  беспорядки,  что не  было  полной неожиданностью: вражда
между китайцами  и малайцами существовала всегда. Отчасти  она  была вызвана
плохим  знанием  друг  друга,  ибо  британское  колониальное  правительство,
проводившее политику "разделяй и властвуй", держало эти  народы  обособленно
друг от друга. Кроме того, малайцы и китайцы - разные народы, с характерными
этническими,  языковыми,  культурными  и  религиозными особенностями.  Сразу
после  окончания  Второй   мировой  войны   китайские  партизаны-коммунисты,
настроенные резко антияпонски, решили, что  капитуляция японцев дала им шанс
для  захвата  власти  на  Малайском  полуострове.  Они  стали  нападать   на
крестьян-малайцев  в  ряде  сельских  районов  страны,  захватили  несколько
полицейских  участков. Малайцы отплатили им той же монетой,  и на протяжении
нескольких  следующих  лет антикитайские настроения  среди малайцев  заметно
усилились.
     Британское   предложение  предоставить   гражданство  вновь  созданного
Малайского Союза  (Malayan  Union) всем  жителям вошедших в  него  малайских
штатов и Стрейтс-Сетлментс являлось частью плана, разработанного  Уайтхоллом
(Whitehall)  во время  японской оккупации тогдашней  Малайи.  (Прим. авт.: в
1826  Сингапур, Пинанг (Penang)  и г.  Малакка  (Melaka)  были объединены  в
английскую колонию Стрейтс-Сетлментс (Straits Settlements)) Это нисколько не
способствовало улучшению отношений между представителями двух общин. Малайцы
считали, что англичане  проявляли щедрость  по отношению  к китайцам  за  их
счет. Они  сомневались  в лояльности китайцев  по отношению к существовавшим
тогда  малайским  государствам  и,  следовательно,  -  к  Малайскому  Союзу,
особенно  после того,  как  англичане не выдвинули  каких-либо возражений по
поводу сохранения китайцами двойного гражданства Китая и Малайи.
     Тем  не  менее, отношения  между  китайцами  и  малайцами, казалось бы,
улучшились,  когда  в  1955 году, на  федеральных  выборах, предшествовавших
провозглашению  независимости,   победил   Альянс  (Alliance)   Объединенной
малайской  национальной   организации  (ОМНО  -   United   Malays   National
Organisation),  Малайской  китайской  ассоциации  (МКА  -   Malayan  Chinese
Association)  и  Малайского  индийского  конгресса  (МИК  -  Malayan  Indian
Congress).  Эти политические  партии представляли, соответственно, малайцев,
китайцев и  индусов.  Уникальная коалиция  главных этнических групп Малайзии
оказалась настолько  удачной,  что  из  57  мандатов,  оспаривавшихся в ходе
выборов,  лишь  один достался  оппозиционной Панмалайской  Исламской  Партии
(ПМИП -  Pan  Malayan  Islamic  Party),  которая  состояла исключительно  из
малайцев. Кандидаты Альянса победили, потому что они  опирались на поддержку
представителей  всех  рас,   а   другие  партии,  участвовавшие  в  выборах,
рассчитывали на поддержку только одной этнической группы. (Прим. авт.: после
образования Малайзии в сентябре  1963 года Малайская китайская  ассоциация и
Малайский  индийский  конгресс  изменили свои названия,  соответственно,  на
Ассоциацию  китайцев  Малайзии  (АКМ  -  Malaysian  Chinese  Association)  и
Индийский Конгресс Малайзии (ИКМ - Malaysian Indian Congress)).
     Победив на выборах, Альянс  направил в Лондон  делегацию, состоявшую из
представителей   различных  расовых  групп,  под  руководством  Тенку  Абдул
Рахмана, чтобы потребовать предоставления  стране  независимости. Британское
правительство,  которое затягивало процесс предоставления независимости  под
тем предлогом, что малайцы не смогут ужиться с китайцами  и индусами, теперь
вынуждено  было  согласиться  с  этим  требованием.  Так  что  независимость
Малайзии была провозглашена в 1957 году,  за  два года  до срока, на котором
первоначально настаивали англичане.
     Казалось, что политическое сотрудничество между малайцами  и  китайцами
было возможно. Но  уже  в  первые годы после  обретения независимости  среди
малайцев стало  нарастать  недовольство по поводу продолжавшегося господства
китайцев   в   экономической  сфере.  Никто  не  проводил  тогда  каких-либо
исследований,  но  даже случайный наблюдатель мог бы заметить, что  малайцам
принадлежала весьма незначительная часть национального богатства страны. Они
по-прежнему  были,  в  основном,  фермерами,  владельцами  мелких каучуковых
плантаций, и  едва  сводили  концы с  концами,  не  играя  какой-либо роли в
деловой жизни страны.
     В  действительности,  наибольшая  доля национального  богатства все еще
находилась  в  руках иностранцев,  в  основном,  в руках бывших колониальных
господ -  англичан. Тем не  менее, доминирование  китайцев  в сфере  бизнеса
становилось все  более  заметным:  им  принадлежала вся розничная  торговля,
транспортные фирмы и  компании,  занимавшиеся  распространением  и доставкой
товаров. Китайские компании  находились в собственности  китайских семей,  в
них   работали,   практически,  только   китайцы.   Подавляющее  большинство
городского населения составляли китайцы,  так что все вывески  были написаны
большими китайскими иероглифами.
     Среди  малайцев  стали раздаваться требования об увеличении  их  доли в
национальном  богатстве  страны  путем  расширения  их  участия  в  развитии
промышленности  и  бизнеса.  Малайцев  не  удовлетворяла  программа развития
сельской  местности,   предпринятая  по  инициативе  правительства  Альянса,
которое  пыталось  облегчить положение  бедноты  в  удаленных  районах,  где
проживало  большинство  малайцев.  Малайцы  чувствовали,  что их  держали  в
стороне от реальных источников богатства в их собственной стране.
     Поскольку малайцы составляли  основную  массу сторонников правительства
Альянса,  они  ожидали,  что это  правительство  исправит  те  дисбалансы  в
экономической  сфере, начало которым было положено в колониальный  период, в
течение  которого ничего не  делалось  для  решения этих  проблем. Поскольку
малайцы не видели каких-либо улучшений в этой сфере, то в их среде, особенно
среди молодых малайцев,  стала распространяться довольно радикальная  версия
малайского национализма, а,  точнее сказать, расизма. Эти  малайцы неизменно
возлагали  на китайцев ответственность за  бедность  малайцев и отсутствие у
них возможностей для развития бизнеса. Таким образом, в  стране  вновь стали
нарастать  антикитайские  настроения,  стали  активно  будироваться  вопросы
национального   языка,  статуса  китайских  школ,  проблемы  продолжавшегося
доминирования английских школ, обсуждаться неудачи,  преследовавшие немногие
малайские кампании.
     В то время как англоязычная пресса, все еще находившаяся под британским
контролем, заняла весьма  либеральную  позицию  в обсуждении  этих  проблем,
зачастую  проявляя  недружелюбие  по  отношению  к малайцам,  многочисленные
народные газеты, издававшиеся различными  общинами, отнюдь не воздерживались
от  разжигания межрасовых  конфликтов. Правительство  ничего  не  делало для
обуздания  этой  расистской,  необъективной,  подстрекательской  пропаганды.
Напротив,   премьер-министр  Тенку   Абдул   Рахман  и  другие  руководители
правительства  Альянса были  настроены весьма  оптимистично и полагали,  что
отсутствие    открытых    столкновений    между    малайцами   и   китайцами
свидетельствовало о существовании расовой гармонии  в стране. Тем  не менее,
на  бытовом  уровне напряженность в  отношениях между малайцами  и китайцами
нарастала.
     Развязка  наступила  в 1969 году. Всеобщие  выбора, проходившие  в  том
году, были по-своему уникальны: правительство Альянса было настолько уверено
в своей победе, что  решило продлить  сроки проведения предвыборной кампании
до шести недель - максимального срока, разрешенного  Конституцией. В течение
шести  недель предвыборной  кампании  напряженность в межрасовых  отношениях
нарастала,  ибо  каждая  партия  пыталась сплотить  ряды  своих сторонников,
открыто играя  на расовых чувствах. Следует иметь в виду,  что в  1969  году
коммунистические повстанцы, в основном китайцы, все еще вели активную борьбу
против правительственных войск в джунглях Малайского полуострова,  а также в
штате  Саравак  (Sarawak) в  Восточной  Малайзии.  Это также  способствовало
усилению напряженности.
     ОМНО  теряла поддержку  своих  сторонников, которые  поддерживали  ярых
националистов  из ПМИП, а МКА терпела поражение в борьбе с другими партиями,
поскольку  ее   обвиняли  в  том,  что  она  была  настроена   "недостаточно
прокитайски".   Сторонники   коммунистов  также  разжигали   пламя   расовой
ненависти. В Пинанге был убит активист ОМНО, в  Куала-Лумпуре погиб активный
сторонник коммунистов, похороны которого проходили  во  время  избирательной
кампании,   и   были    использованы   для   разжигания    прокитайских    и
прокоммунистических настроений.
     Альянсу все-таки удалось победить на парламентских выборах, но уже не с
таким отрывом, как  ранее, а  на местном  уровне дела  Альянса обстояли  еще
хуже.  Альянсу  не  удалось отвоевать у ПМИП  штат  Келантан  (Kelantan),  в
Пинанге он проиграл вновь сформированной китайской партии Геракан (Gerakan).
Альянс не смог сформировать  правительство в штатах Перак (Perak) и Селангор
(Selangor), где он не получил большинства мест в парламенте.
     Оппозиция   восприняла  результаты  выборов  как  собственную   победу.
Китайские оппозиционные  партии зашли еще дальше и стали открыто праздновать
свой успех,  называя его "победой китайцев над малайцами". Последней каплей,
переполнившей  чашу  терпения,  стала  ситуация,  которая  возникла,   когда
китайцам  разрешили  провести парад  в  Куала-Лумпуре,  чтобы  отпраздновать
победу  на выборах.  Во  время  этого  парада  китайцы  стали  преднамеренно
насмехаться  над малайцами,  что  привело  к расовым  столкновениям, в  ходе
которых устраивались поджоги и гибли люди.
     Решительные  действия   правительства   предотвратили   распространение
беспорядков  по территории страны,  в Куала-Лумпуре установилась напряженная
тишина. Тем  не менее,  правительство больше не  было уверено в том, что ему
удастся объединить представителей  различных рас. Дело дошло до  того, что в
момент наибольшего размаха беспорядков один из влиятельных малайских лидеров
заявил,  что  демократия  в  Малайзии   умерла.  Иностранные  наблюдатели  с
удовлетворением отмечали,  что их мрачные предсказания  в отношении Малайзии
оправдались:  они  ведь  всегда  говорили,  что  Малайзия  погибнет  в  огне
непримиримого расового  конфликта,  а  расовые беспорядки  в  мае 1969  года
только подтвердили их правоту.
     Сегодня, спустя четверть столетия, Малайзия является не только мирным и
политически стабильным, но и процветающим государством, экономика  которого,
начиная с 1970 года, росла в среднем,  более чем на 7%  в год. Представители
различных рас неплохо уживаются друг с другом. На смену Альянсу пришла более
широкая  коалиция партий,  опирающихся  на поддержку различных расовых групп
населения -  Барисан Насионал  (Barisan  Nasional)  или  Национальный  фронт
(National Front). Эта коалиция, которая  формирует центральное правительство
и правительства  большинства  штатов, сегодня  сильнее, чем когда  бы  то ни
было. В сфере бизнеса стало обычным делом весьма плодотворное сотрудничество
между  представителями различных рас.  Малайцы, китайцы и  индусы работают в
принадлежащих друг другу компаниях, и не  только  на низовом уровне, но и на
руководящих  должностях.  Этнические  различия  все еще  ощущаются, но  люди
больше не относятся друг к другу с таким предубеждением, как ранее.
     Ситуация  в  сегодняшней Малайзии  радикально отличается  от  той,  что
существовала  в  1969 году и  в предшествующий  период. В стране  не  просто
отсутствует ощутимая расовая напряженность, - Малайзия сегодня признается во
всем мире в  качестве примера страны, в которой многонациональному населению
удалось построить процветающее  государство на основе взаимной толерантности
и  сотрудничества.   Малайзию   все   чаще   приводят   в  качестве   модели
мультирасового общества, основанного на сотрудничестве и гармонии.

     Глава 1. Новая экономическая политика.

     "В обществе, где  одни люди очень  богаты, а  другие - ничего не имеют,
установится либо  крайняя  форма  демократии, либо крайняя  форма олигархии,
либо деспотизм, как результат этих крайностей." (Аристотель, 384-322  гг. до
н.э.)

     Степень экономического неравенства, существовавшего в первые годы после
обретения  независимости,  также  значительно  уменьшилась:  неравенство  не
удалось  уничтожить  полностью,  но  оно  более  не  является  столь  явным.
Возможно,  для  возникновения расовой напряженности  в 50-60-ых годах были и
другие причины,  но,  по  крайней мере, те из  них,  которые  можно  было бы
отнести на счет неравенства в распределении национального богатства, удалось
в значительно мере ликвидировать.
     Как   нам  удалось   этого  добиться?  Расовые  беспорядки  1969   года
"разбудили"   лидеров  правительства  Альянса  и   некоторых  представителей
оппозиции  и  поставили их  перед  фактом: экономическое  неравенство  между
представителями  различных  рас было  важной  причиной, ухудшения  отношений
между  ними. Они  пришли к выводу,  что ликвидировать этнические, языковые и
культурные различия  было нельзя,  но преодолеть  экономическое  неравенство
было можно.
     Временный Национальный Оперативный Совет (National Operations Council),
который был  создан  после беспорядков 1969 года, внимательно изучил причины
экономического  неравенства  и   различий  в  уровне  развития   малайцев  и
немалайцев. Их выводы подтвердили то, о чем все давно догадывались: бедность
была наиболее  распространена среди малайцев и  представителей иных коренных
народов. Кроме  того, малайцы, в основном, были заняты в сельском хозяйстве.
(Прим. пер.: Слово "bumiputera", постоянно употребляемый автором, в переводе
с  малайского   дословно  означает  "сын   земли".   Очевидно,   соображения
политической    корректности    заставили    автора    уйти    от    прямого
противопоставления малайцев-мусульман,  которые, собственно, и  представляют
собой  "bumiputera", ("Newsweek" от 29.07.2002, с.  26),  другим  этническим
группам населения, а первую очередь, китайцам. В  данном тексте "bumiputera"
везде переведено как  "малайцы". Это вынужденно-упрощенный вариант  перевода
термина,  который,  достаточно  точно  отражая  его  суть,  к  сожалению, не
передает всей  эмоциональной и политической подоплеки,  вкладываемой автором
книги в слово "bumiputera",  за которым  реально кроется  противопоставление
коренного населения - малайцев и родственных им народов, говорящих на языках
малайско-полинезийской  семьи (55%) -  "пришлым":  китайцам  (34%) и индусам
(10%), попавшим в страну, главным образом, в период колониального господства
англичан.)
     Национальный  совещательный   совет  (National  Consultative  Council),
членами  которого  являлись  представители  всех  основных  рас,  населявших
страну,  был создан  для  того,  чтобы  сформулировать  Новую  экономическую
политику, предусматривавшую  проведение реструктуризации  экономики  с целью
достижения   более   равномерного   распределения  национального  богатства.
Естественно, основной упор следовало делать на то, чтобы обеспечить  участие
малайцев в основных видах  экономической  деятельности. Идея состояла в том,
чтобы сделать малайцев богаче, не делая представителей других рас беднее, не
экспроприируя их имущество, добиться равенства в богатстве, а не равенства в
нищете.  Соответственно,  двуединая  задача  рассчитанной на  20  лет  Новой
экономической политики (НЭП), осуществление которой было начато в 1971 году,
состояла в:
     ликвидации   бедности   среди    населения    независимо   от   расовой
принадлежности;
     (the eradication of poverty irrespective of race)
     ликвидации   расовой   монополии   на   отдельные  виды   экономической
деятельности.
     (the elimination of the identification of race with economic function)
     В 1969 году  Малайзия была, главным  образом,  страной аграрной.  Сфера
деловой  активности  была невелика:  добыча  олова, возделывание  каучуковых
деревьев, импорт, оптовая и розничная торговля товарами первой необходимости
и   некоторыми  предметами  роскоши.  Промышленность  в  стране  практически
отсутствовала,   сфера  услуг  находилась   в  зачаточном  состоянии.  Сфера
коммунального   обслуживания   и   объекты   инфраструктуры   находились   в
собственности  правительства  и   управлялись  им,  не   только  не  принося
каких-либо  доходов,  но, зачастую, требуя субсидий  из общественных фондов.
Тем  не  менее,  эта сфера  обеспечивала занятость  большого  числа людей, в
основном  малайцев, что  было  весьма  важно  в тот  период,  когда  уровень
безработицы в стране был высок.
     Исторически, богатство в Малайзии ассоциировалось с владением землей, и
первые  попытки правительства  повысить уровень  жизни малайцев сводились  к
выделению  земельных участков.  К  сожалению,  недостаток земельных ресурсов
ограничивал  возможности  правительства  в  использовании  этого  подхода  к
решению проблемы  бедности. В  любом случае, ведение сельского  хозяйства на
небольших  участках земли никогда не позволило бы малайцам  повысить уровень
своего благосостояния до уровня представителей других рас.
     Создать условия для  участия малайцев в  основных  видах  экономической
деятельности в стране было легче на словах, чем на деле. Малайцы не обладали
коммерческими   навыками,  не  умели   обращаться   с  деньгами.  Деньги,  в
особенности  для   крестьян-малайцев,   были  просто   средством  обращения,
используемым  для  приобретения  необходимых   им  товаров.  Образовательный
уровень малайцев был чрезвычайно низок, число выпускников университетов было
невелико, а квалифицированных  специалистов - и того меньше. В 1970 году, из
общего числа квалифицированных специалистов малайцы составляли только 4.9%.
     В то  время учреждения банковской системы Малайзии не заботились о том,
чтобы   способствовать  социально-экономическому  развитию   страны,  играть
какую-либо роль в  реструктуризации общества, - банки были чисто  кредитными
учреждениями.  За исключения Бэнк  Мэлэй (Bank  Malay), который  был создан,
чтобы облегчить малайцам доступ к капиталу, банки не считали себя обязанными
предоставлять  кредиты  бизнесменам-малайцам,  стремившимся  развивать  свое
дело.  Такие учреждения как "Народный доверительный  совет"  (МАРА -  Maj1is
Amanah  Rakyat), который пришел  на смену Управлению индустриально-аграрного
развития  (Rural   Industrial   Development   Authority),  концентрировались
исключительно  на  развитии мелкого бизнеса, и не  были  способны обеспечить
участие малайцев в развитии главных отраслей экономики.
     Цели НЭПа были очевидны,  методы и пути их достижения - нет. В то время
в мире еще не  существовало модели, которую бы правительство  Малайзии могло
взять в качестве примера. Практики "позитивной  дискриминации"  в США еще не
существовало   Поэтому   правительству  Национального   фронта   приходилось
карабкаться по непроторенному пути, совершая множество дорогостоящих ошибок.

     Реструктуризация    общества    с   целью    достижения   равенства   и
справедливости.

     Реструктуризация  малазийского  общества,   цель  которой   состояла  в
установлении равенства  и  справедливости,  не  была  чем-то  новым.  Многие
западные  идеологи  и  революционеры  пытались  изменить  общество  в  своих
странах,   чтобы,    как   им   казалось,   покончить   с   неравенством   и
несправедливостью.  Карл  Маркс,  Фридрих  Энгельс  и  другие  идеологи  XIX
столетия создали коммунистическую и социалистическую идеологию. Эти западные
мыслители считали,  что общество, в  котором  они  жили, было несправедливым
ввиду  эксплуатации рабочих богатыми  капиталистами. Последние  использовали
свой капитал,  чтобы накапливать  огромные богатства, в то время как рабочие
получали зарплату, которая едва позволяла им сводить концы с концами.
     В  XIX  столетии   промышленная  революция  привела  к  фундаментальным
изменениям  в  большинстве стран  Западной  Европы:  на смену средневековому
феодальному аграрному  обществу  пришло  поляризованное общество, в  котором
кучке  богатых  капиталистов  противостояла масса  бедных  рабочих. Западные
мыслители   полагали,  что,  если  бы   государство  владело   промышленными
предприятиями и  землей, контролировало "средства производства", как они  их
называли,  то  вся  прибыль  от  их  использования  также  принадлежала   бы
государству,  которое  обеспечивало бы  ее  равномерное  распределение среди
рабочих.  С  целью  претворения  марксистского  идеала  в  жизнь  коммунисты
насильственно  экспроприировали  собственность  капиталистов,  а  социалисты
использовали  менее  радикальные  средства,  прибегая  к  национализации   и
налогообложению собственности имущих классов.
     Ни  коммунизм,  ни  социализм   никогда  не  привлекали   правительство
Малайзии,  а  потому ни  Советский Союз,  ни  послевоенная Великобритания не
рассматривались  в качестве  подходящих  моделей  переустройства общества  с
целью  ликвидации нищеты  и расовой дискриминации в сфере экономики. Поэтому
правительству Малайзии  пришлось  сформулировать свою  собственную политику.
Вполне очевидно,  что правительство не могло найти идеальные решения сразу и
наделало  немало ошибок,  за которые его  подвергали критике со всех сторон.
Тем не менее,  правительство  проявило настойчивость  в формулировании новых
политических мер и инициатив, призванных обеспечить успех НЭПа.
     Для того чтобы малайцы  могли играть равноправную роль в  экономической
сфере,  им  был  необходим  не  только  капитал и  благоприятные условия для
ведения бизнеса, но и  необходимые для этого образование и навыки. Получение
необходимого образования и квалификации требует времени, а НЭП был рассчитан
только  на  20 лет. За  это время необходимо  было добиться  некоторых четко
определенных целей,  включая и новые пропорции распределения "экономического
пирога". Несмотря  на то, что  малайцы составляли 56% населения,  их  доля в
национальном богатстве страны, составлявшая 2.4%,  должна  была  увеличиться
лишь до  30%.  В  то же самое  время, доля немалайцев должна была  вырасти с
34.3% до 40%, а доля иностранцев - уменьшиться с 63.3% до 30%.
     Чтобы выйти  на эти  рубежи в  течение 20  лет, малайцам следовало  как
можно   быстрее  заняться  бизнесом,  в  том   числе   -  крупным  бизнесом.
Правительству следовало незамедлительно приступить к  осуществлению практики
"позитивной  дискриминации", которая использовалась в США  с  целью оказания
помощи чернокожим американцам и американцам испанского происхождения. (Прим.
пер.:  "affirmative  action"  -  система  льгот,  введенных  президентом США
Линдоном  Джонсоном  (Lindon  Johnson)  в 1965  году,  призванная  облегчить
представителям   расовых  и  национальных   меньшинств   получение   высшего
образования,  трудоустройство, ведение  предпринимательской  деятельности  и
т.п.)   Правительственные   контракты,   лицензии   и   специальные   льготы
предоставлялись малайцам, которые  пытались  заняться  теми  видами бизнеса,
которые прежде были монополизированы китайцами или иностранцами.
     В то время как лишь немногие малайцы добились в этом успеха, многие  из
них потерпели неудачу или стали  злоупотреблять предоставленными льготами. В
тот период возникло выражение  "Али-Баба" (Ali-Baba), - так называли одно из
самых  распространенных злоупотреблений льготами, предоставленными в  рамках
НЭПа.  Многие  малайцы  становились  подставными  лицами  в  так  называемых
"совместных  предприятиях",  в  которых  они  являлись   чисто  номинальными
партнерами.  Многие из них  разбогатели путем перепродажи своим партнерам по
совместным  предприятиям или  другим немалайцам тех контрактов  и  лицензий,
которые  выделялись  им только  потому,  что  они  были малайцами.  Их-то  и
называли "Али-Баба".
     К сожалению,  внимание общественности  фокусировалось исключительно  на
тех   малайцах,  которые   быстро   разбогатели,   злоупотребляя   льготами,
предоставленными им в  рамках  НЭПа. Но НЭП не сводился к  созданию малайцам
условий для быстрого обогащения путем выделения правительственных контрактов
и  лицензий.  Главный  смысл НЭПа  заключался  в том,  чтобы  дать  малайцам
образование и специальную подготовку, и, на этой основе, создать условия для
развития бизнеса или получения постоянной высокооплачиваемой работы.
     Разумеется, это было нелегко. Исторически, малайцы занимались  сельским
хозяйством, мелкой розничной торговлей, служили в административных  органах.
У них не было деловой хватки, их отношение к деньгам и коммерции было крайне
наивным. Чтобы стать сообществом уверенных в себе,  искушенных  в  коммерции
людей, способных конкурировать с  бизнесменами -  немалайцами,  им следовало
пройти  через  период  культурной трансформации,  приобрести  новые  навыки,
освоить новые  подходы, усвоить новые  ценности.  Не  будь  этих  культурных
перемен, - малайцы потерпели бы неудачу, а это было бы крахом НЭПа.
     Таким   образом,   главным   элементом   НЭПа    были   образование   и
профессиональная  подготовка  малайцев.  До  того  только дети  из  правящих
династий  и сыновья высокопоставленных  малайских чиновников  могли получить
хорошее образование. В ходе реализации НЭПа основной  упор был сделан на то,
чтобы  дать менее привилегированным  малайцам и  другим коренным  жителям, в
особенности  крестьянам, доступ  к образованию и профессиональной подготовке
любого уровня. Чтобы дать  хорошее образование всем малайцам: и горожанам, и
крестьянам,  - были построены  и укомплектованы квалифицированными учителями
школы.
     Было  значительно увеличено число  стипендий  для получения среднего  и
высшего образования в Малайзии и  за рубежом.  МАРА возглавила строительство
колледжей для подготовки  способных  студентов-малайцев,  а  также  выделяла
стипендии для  подготовки студентов по различным  дисциплинам  в Малайзии  и
заграницей.   Упор  делался  не   только   на  подготовку   специалистов   с
академическим  образованием,  но  и  на  профессиональное  обучение   людей.
Например, многие малайцы стали портными и закройщиками, пройдя подготовку по
этим  специальностям  в  Великобритании.  Многие  малайцы  получили  степень
Мастера  деловой администрации (MBA - Master  of  Business  Administration),
пройдя обучение в известных университетах, большое число студентов обучалось
по  специальности  "Управление бизнесом" (Business  Management).  В Малайзии
были созданы  многочисленные  центры  подготовки механиков, ремесленников  и
квалифицированных  рабочих. Молодые малайцы  обучались  резьбе по  дереву  и
другим ремеслам в соседних государствах. Эти студенты и специалисты выиграли
от НЭПа больше всех. Позднее, многие из них занялись бизнесом, в том числе и
крупным  бизнесом, и преуспели  в  этом. Вряд ли кто-то мог  не заметить тех
благ,  которые НЭП принес  малайцам, хотя  некоторые из  них, действительно,
выиграли от этой политики больше других.
     Тем  не  менее, первые попытки  малайцев войти  в мир  большого бизнеса
привлекли к себе значительное внимание  общественности  и  вызвали множество
негативных комментариев, ибо поначалу польза от прямого участия индивидуумов
в  реализации НЭПа  была невелика. Будучи  на  грани отчаяния, правительство
решило  учредить  компании, находившиеся в государственной  собственности, с
тем, чтобы проложить  дорогу  в  те  сферы  бизнеса,  для  работы в  которых
малайцам  не  хватало  капитала  и  знаний.  Правительствам всех штатов было
предписано  создать Государственные корпорации экономического развития (ГКЭР
- State Economic Development Corporations). В  свою очередь, эти  корпорации
учредили компании, которым был предоставлен  статус компаний, принадлежавших
малайцам. Эти  компании занимались различными видами  бизнеса. Они  получили
право заниматься разработкой государственных природных  ресурсов: заготовкой
древесины и добычей  полезных ископаемых. Несмотря на  то, что создание ГКЭР
способствовало повышению доли малайцев в национальном богатстве  страны, они
зачастую  были  нерентабельны.  В  то  же  время,  им  зачастую  приходилось
конкурировать  не  только  с  бизнесменами-немалайцами,  но   и  с  горсткой
способных индивидуальных предпринимателей-малайцев, которые также стремились
работать в этой сфере экономики.
     За редким исключением, ГКЭР не внесли значительного вклада в достижение
целей НЭПа.  К  1985 году  ГКЭР учредили  206 компаний  с  общим выплаченным
уставным капиталом 1,273 миллионов малайзийских ринггитов. (Прим. пер.: $1 =
3.8  ринггита) Более половины  этих компаний  (57.1%) было нерентабельно.  К
1990  году число  этих  компаний выросло до 258,  а  их выплаченный уставный
капитал  достиг 2,116  миллионов малайзийских  ринггитов. К  счастью,  число
нерентабельных  компаний  снизилось,  в  основном  благодаря  экономическому
подъему конца 80-ых годов.  Тем не менее, среди  ГКЭР, в том  числе в штатах
Паханг  (Pahang)   и   Негри-Сембилан  (Negeri  Sembilan),   было  несколько
корпораций, которые имели высокий процент нерентабельных предприятий.
     Тем временем, федеральное правительство также занималось осуществлением
стратегии  развития   бизнеса,   подобной  учреждению   ГКЭР.  К  1985  году
федеральное  правительство  учредило  392  компании  с выплаченным  уставным
капиталом 10,099 миллиона ринггитов. К 1990 году число этих компаний выросло
до  462,  а  их  выплаченный  уставный  капитал  -  до  18,860 ринггитов.  К
сожалению,  результаты  их  деятельности  были  немногим  лучше  результатов
компаний, учрежденных ГКЭР.
     Несмотря на льготы, предоставляемые малайцам  в рамках  НЭПа, экономика
Малайзии росла. Немалайцы, особенно китайцы, также учреждали новые компании,
росло число иностранных компаний и объем иностранных инвестиций. Поскольку в
рамках   НЭПа   не   проводилась  экспроприация   собственности  немалайцев,
перераспределение  национального  богатства  происходило за  счет увеличения
"экономического пирога". А потому было необходимо, чтобы в момент учреждения
любой компании или в начале котировки акций любой компании на Фондовой бирже
Куала-Лумпура (ФБКЛ  - Kuala Lumpur Stock  Exchange)  не менее 30%  ее акций
выделялось малайцам.
     Первоначально,  эти акции выделялись тем малайцам, которые обращались с
просьбой об  их  приобретении. Акции  продавались малайцам  по  номиналу, их
рыночная стоимость  была  намного  выше  номинала,  поэтому  многие  малайцы
перепродавали акции и  получали быструю  прибыль.  Еще хуже  было то,  что в
некоторых случаях  немалайцы давали малайцам деньги для  приобретения акций,
зачастую для  немедленной перепродажи с целью наживы. Лишь немногим малайцам
удалось извлечь выгоду из подобного жульничества, да и то лишь на протяжении
короткого времени, ибо  они быстро  растранжирили  нажитое подобным  образом
богатство.  В   результате,   в  долгосрочной   перспективе,   доля   акций,
принадлежавших  малайцам  не  выросла   бы,   напротив  -  выросла  бы  доля
немалайцев.
     В  итоге,  было  принято  решение  о  выделении  большей  часть  акций,
предоставлявшихся   малайцам,   государственным  компаниям,   представлявшим
интересы    малайцев.    К    сожалению,   эта    мера   лишила    настоящих
инвесторов-малайцев    возможности   вкладывать   деньги   в   инвестиционно
привлекательные предприятия. Кроме того, поскольку  государственные компании
зачастую  просто  имели  своих  представителей  в  советах  директоров  этих
компаний  и  были  в целом  немногочисленны, их  вклад  в  управление  этими
компаниями был минимальным. Другими словами, подобное "участие" в управлении
компаниями не позволяло  малайцам приобрести деловые или предпринимательские
навыки,  а  потому пользы  от  него для  малайцев  было немного, а  вклад  в
успешное  осуществление   НЭПа   -  ничтожным.  Единственным   положительным
результатом выделения акций новых компаний государственным предприятиям было
значительное увеличение доли собственности малайцев в активах предприятий.
     Вообще  говоря, малайцам не  нравилось, что  правительственные компании
осуществляли  трастовое  управление их  акциями:  доля акций, принадлежавших
малайцам,   увеличилась,  но  реальные  выгоды  от  этого  были  минимальны.
Недовольство малайцев еще более усиливалось тем, что правительство оказывало
предпочтение государственным  предприятиям при  распределении  контрактов на
строительство   или  поставку  товаров.  Зачастую,   эти  компании  являлись
монополистами     и     препятствовали     развитию     частного     бизнеса
предпринимателями-малайцами в соответствующих отраслях.
     В 1977 году, пытаясь  распределить  акции  компаний  среди  малайцев  и
предотвратить  переход этих акций в  руки  немалайцев, правительство  решило
создать инвестиционные  фонды.  В марте  1978 года была создана Национальная
акционерная корпорация (НАК -  Permodalan Nasional  Berhad),  с  выплаченным
правительством  капиталом в  размере  трех миллиардов ринггитов. Эти  деньги
использовались для приобретения 30% акций,  выделявшихся малайцам в капитале
тех компаний, которые либо  начинали  котировать свои  акции  на ФБКЛ,  либо
осуществляли дополнительную  эмиссию акций.  НАК было поручено скупать акции
ведущих компаний  на  бирже по  рыночной цене,  а  также  приобретать  акции
рентабельных  компаний  на  местных  и зарубежных фондовых биржах.  Портфели
акций помещались  в открытый Национальный инвестиционный фонд  (НИФ - Amanah
Saham Nasional), акции которого, в свою очередь, продавались малайцам.  Цена
акций  этого фонда  была фиксированной  - один ринггит за акцию. Управляющие
фонда имели право приобретать его  акции  с  фиксированной  скидкой, продажа
акций кому-либо, кроме управляющих фонда, не разрешалась.
     Чтобы   сделать   приобретение   акций  НИФ   привлекательным,   размер
дивидендов, выплачивавшихся на акции фонда, был всегда выше, чем проценты по
депозитным  вкладам. Разница между ними была столь  значительной,  что банки
всегда  с готовностью одалживать деньги для приобретения акций НИФ.  Высокий
уровень  отдачи  на  вложенный  капитал  был возможен  благодаря  тому,  что
экономика Малайзии была здоровой,  а большинство компаний показывало хорошие
результаты.
     Чтобы заинтересовать малайцев в приобретении акций  НИФ, использовались
различные "трюки". Тому, кто покупал акций всего лишь  на десять  ринггитов,
продавали  сто  акций,  а разница  в  стоимости акций  выплачивалась за счет
ежегодных  дивидендов.  Поскольку размеры дивидендов, как правило, превышали
12%  годовых,  инвесторы-малайцы  могли  выплатить  сумму  задолженности  за
приобретенные  сто  акций менее чем  за девять лет.  Проводились кампании по
разъяснению   механизма  работы  инвестиционных  фондов  и  порядка  выплаты
дивидендов по сравнению с  другими формами денежных сбережений. В ходе этого
процесса малайцы получили лучшее представление  о механизме работы фондового
рынка,  что позднее позволило  им более активно участвовать  в операциях  на
фондовом рынке, самостоятельно приобретая акции на КЛФБ.
     Чтобы    не    допускать   злоупотреблений    высокодоходными   акциями
инвестиционного  фонда   со   стороны  богатых  малайцев,  была  установлена
предельная сумма в размере 50 тысяч ринггитов, на которую частные лица могли
приобретать акции  фонда.  Очевидно, что  основные  выгоды  от использования
инвестиционного фонда  выпадали на долю небогатых  инвесторов-малайцев,  для
богатых  людей  установленный  лимит  был слишком  мал,  чтобы  принести  им
существенные выгоды.
     Успех НИФ, а позднее  - Малайского  инвестиционного фонда (МИФ - Amanah
Saham Malay), в перераспределении национального богатства в  пользу коренных
жителей был  феноменальным.  К концу 1990 года  почти 2.5  миллиона малайцев
приобрели акции НИФ, а около 2.6 миллиона частных лиц - акции МИФ. По общему
признанию, размер инвестиций был невелик, но, благодаря НАК участие малайцев
в экономике страны  стало  куда  более  широким  и  равномерным.  Этот  факт
опровергает   обвинения  в   том,  что  НЭП  принес  пользу   лишь  немногим
привилегированным  малайцам.  Разумеется,  люди,  инвестировавшие   в  акции
инвестиционного фонда, не стали богачами, Но ведь общество, состоящее только
из  богачей,  просто  не  существует,  да  и  не  все  немалайцы  -  богачи.
Инвестиционный   фонд  позволил  большему   числу  людей  получить  долю   в
национальном богатстве процветающей страны и несколько повысить их доходы. К
тому же, целью НЭПа не являлся рост благосостояния всех малайцев, или подъем
их благосостояния до уровня, превышавшего уровень благосостояния немалайцев.
Смысл НЭПа  был не в том, чтобы полностью изменить пропорции в распределении
богатства между  представителями  различных рас.  Целью  этой  политики было
равномерное  распределение  богатства  на  всех  уровнях   между  различными
общинами,  с тем, чтобы  пропорции между бедными и богатыми  малайцами  были
примерно такими же, как и между бедными и богатыми немалайцами.
     Инвестиционные фонды, находившиеся в управлении НАК, являлись наилучшим
из имевшихся средств достижения задачи по равномерному распределению акций и
дивидендов   среди   максимально    возможного   числа   малайцев,   которое
осуществлялось путем реструктуризации компаний в  рамках НЭПа. К  сожалению,
акционеры  не  могли  активно участвовать  в управлении  компаниями,  ибо их
инвестиции в акции  компаний  являлись непрямыми. За исключением  небольшого
числа    малайцев,    которые   непосредственно    занимались    управлением
инвестиционными фондами, а также приобретали акции инвестиционных фондов  на
фондовом рынке, малайцы непосредственно занимались  бизнесом в  куда меньшей
степени, чем немалайцы.
     Чтобы  наполнить  НЭП  реальным  содержанием,  необходимо было добиться
масштабного  и  прямого  участия  малайцев   во  всех  сферах   бизнеса:  от
обрабатывающей промышленности до оптовой,  розничной  торговли и маркетинга.
Необходимо было добиться, чтобы в стране малайцам принадлежало не  менее 30%
мелких  и  крупных компаний.  Наконец,  необходимо  было  обеспечить,  чтобы
малайцы были пропорционально представлены среди  управляющих и руководителей
всех уровней.

     Формирование малайского делового сообщества.

     К  середине 80-ых  годов  появилось небольшое число  малайцев, которые,
казалось,  были способны  эффективно управлять  коммерческими предприятиями.
Некоторые  из  них  занимались  бизнесом  самостоятельно, другие  работали в
компаниях,  принадлежавших  государству  или   малайцам.  Некоторые  из  них
работали в  компаниях,  принадлежавших немалайцам и иностранцам,  чем  также
вносили  вклад в  достижение целей НЭПа. В банковском  секторе управляющие и
высшие  руководители  государственных  банков или  банков,  в  которых  доля
правительства  была значительной, были, в  основном, малайцами. Они доказали
свою компетентность в финансовой и банковской сфере. Тем временем, благодаря
правительственным инициативам в  сфере  образования,  появилось значительное
число  образованных  специалистов-малайцев, некоторые  из  которых  получили
подготовку  в  сфере   управления   бизнесом.   Немалое   число  выпускников
Гарвардской  (Harvard)  и Уортонской  (Warton) бизнес-школ  занимали  высшие
руководящие должности в крупных компаниях, принадлежавших немалайцам, причем
по-настоящему  ответственные  должности,  а не просто числились  в  качестве
подставных  лиц.   Технологический  институт  (Institut  Teknologi  Mara)  и
университеты Малайзии, включая университет Утара Малайзия (Universiti  Utara
Malaysia), который готовил только управленческие кадры, также способствовали
увеличению числа подготовленных и компетентных специалистов-малайцев в сфере
управления.  Многими  из  контролировавшихся  НАК  или  находившихся   в  ее
собственности компаниями неплохо управляли недавние  выпускники-малайцы, при
этом значительная  часть  этих коммерческих  предприятий представляла  собой
крупные и весьма рентабельные компании.
     В   завершающий   период  НЭПа   образовалась   прослойка   талантливых
руководителей-малайцев. Некоторые из  них  были настолько  уверены  в  своих
силах,  что  ушли с  руководящих должностей в  хорошо известных  компаниях и
начали собственное дело. Они увидели, какие возможности для развития бизнеса
появились  в результате осуществления НЭПа и решили ими воспользоваться. Эти
предприниматели новой волны  были людьми иного склада. Это были совсем не те
люди, которые  всплыли наверх в начальный период НЭПа и стремились,  главным
образом,  стать  подставными  лицами  в  липовых  совместных   предприятиях,
получивших  название  "Али-Баба".  Новые  предприниматели  были  способными,
уверенными   в  себе  людьми,  стремившимися  лично  владеть   и   управлять
компаниями.   Основными   сферами   приложения   их   сил   стали   развитие
телекоммуникаций, сфера финансов и обрабатывающая промышленность.
     Разумеется, некоторые из них все еще  зависели в своей деятельности  от
льгот,  которые  правительство предоставляло  малайцам  в  рамках НЭПа.  Эти
льготы позволяли им заполучить контракты и приобрести лицензии и разрешения,
что ставило их в привилегированное положение в  определенных сферах бизнеса.
Следует  отметить,  что  интересы немалайцев при  этом  не  ущемлялись,  ибо
некоторые контракты были слишком большими для малайских компаний, а то и для
государственных предприятий. Несмотря на проведение НЭПа, значительное число
правительственных  контрактов  и  почти  все  контракты  в  частном  секторе
заключались с фирмами, принадлежавшими немалайцам.  Поэтому обвинения в том,
что  проведение  НЭПа лишило  немалайцев  возможностей для  ведения бизнеса,
лишены оснований.
     Постепенно  деловые  качества  малайцев и  успешная работа их  компаний
получили признание.  В рамках осуществления программы  ускоренного  развития
инфраструктуры  в   сфере  телекоммуникаций,  запланированной  Департаментом
телекоммуникаций  (Department  of  Telecommunications),  вновь  образованным
компаниям,  большинством  которых  владели  инженеры, работавшие до  того  в
Департаменте,  выделялись подряды на прокладку кабельных сетей. Они оставили
государственную службу, чтобы попытать  счастья в  сфере  бизнеса,  управляя
собственными  компаниями. Контракты  были большими,  но  стартовый  капитал,
необходимый   для   их   выполнения,   был   достаточно   мал,   чтобы   эти
предприниматели-малайцы  могли собрать его.  В  большинстве  случаев  деньги
одалживались в банках, которые рассматривали эти подряды в качестве  хорошей
гарантии возврата кредитов. В действительности, банки  не слишком рисковали,
ибо  были  уверены  в том,  что в  том  случае, если  подрядчики-малайцы  не
справятся с выполнением контрактов, их выполнение будет поручено немалайским
компаниям, которые  смогут  завершить проект.  В результате  выполнения этих
контрактов  возникли  некоторые  крупные  и  хорошо  управляемые   малайские
компании-подрядчики.  Позднее   эти  фирмы  стали  заниматься  производством
товаров, строительством в других  отраслях  экономики, торговлей,  развитием
гостиниц и курортов.
     В числе  организаций, из которых выдвинулось наибольшее число способных
управляющих и предпринимателей-малайцев, были Управление городского развития
(УГР - Urban Development Authority) и его филиал Перемба (Peremba), которые,
в  основном, занимались  строительством объектов недвижимости. Впоследствии,
эти люди  стали  управляющими  крупных  малайских  компаний, а  затем  стали
учреждать  собственные  компании  и  управлять  ими,  занимаясь  бизнесом  в
различных сферах экономики. Появление талантливых бизнесменов, руководителей
и  предпринимателей-малайцев являлось  исключительно важным для  перехода  к
следующему этапу НЭПа.  Следует признать, что первоначально  эта стадия НЭПа
не планировалась,  и  правительство  просто решило использовать  появившиеся
возможности.
     В  середине  80-ых  годов  экономика  Малайзии  развивалась не  слишком
успешно.   Страна   переживала   экономический  спад,  и  правительство   не
располагало   достаточными   средствами  для   поддержания  высоких   темпов
экономического  роста.  Тем не  менее, успешное проведение НЭПа зависело  от
быстрого роста экономики и перераспределения вновь  созданного национального
богатства  в   пользу   малайцев.  Экономический   спад   затруднил  процесс
перераспределения   богатства,   и  мог   привести  к   значительному  росту
недовольства  среди  немалайцев.  Правительство  приняло некоторые  меры  по
стимулированию экономики,  первоначально направленные  на  создание  рабочих
мест.  К  1984-1985  году  стипендиаты-малайцы,   получившие  подготовку  по
различным специальностям, стали  возвращаться в  Малайзию, и  тут оказалось,
что  работы для  них не было. Они стали безработными, недовольство среди них
росло  с  каждым днем.  С  целью решения  этой  проблемы  правительство было
вынуждено  предоставить  им  своего рода синекуры,  с месячным окладов всего
лишь около 400 ринггитов. Правительство побуждало частные компании принимать
этих выпускников  на  работу,  но их зарплата  была  очень  низкой.  Уровень
безработицы среди квалифицированных  и неквалифицированных рабочих также был
высок.  Экономика переживала  стагнацию,  настроение  в  деловой сфере  было
подавленным, доходы правительства не  только не  росли,  но  даже снижались.
Осуществление НЭПа застопорилось.

     Правительство меняет стратегию.

     Чтобы стимулировать инвестиции в те  отрасли  экономики, где можно было
создать  рабочие  места,  правительству  пришлось  приостановить  выполнение
некоторых мероприятий в рамках  НЭПа. Ради того, чтобы создать рабочие места
для  малайцев,  пришлось  пожертвовать  их  правом  собственности  во  вновь
создаваемых предприятиях. Другими словами,  пришлось пожертвовать интересами
предпринимателей  и инвесторов-малайцев ради  интересов  рабочих-малайцев  и
немалайцев. Это  еще  один  пример того,  что  НЭП принес выгоды  и  простым
малайцам, а не только немногим богатым малайцам.
     Снятие ограничений, касавшихся доли  собственности  малайцев в уставном
фонде   вновь  создаваемых   предприятий,  стимулировало   рост  иностранных
инвестиций. При условии, что  предприятия были  полностью  ориентированы  на
производство  экспортной продукции или создавали значительное  число рабочих
мест, иностранным  инвесторам  разрешалось  единолично  владеть  компаниями.
Участие  малайцев  и  других  жителей   Малайзии   в  акционерном   капитале
предприятий стало необязательным, и было оставлено на усмотрение инвесторов.
     Приток  инвестиций немедленно вырос, были созданы  новые рабочие места,
что помогло  уменьшить безработицу. Эта мера  была  настолько  успешной, что
сегодня Малайзия испытывает дефицит рабочей силы. Около миллиона иностранных
рабочих  приехало  в  страну  с целью трудоустройства.  Практически  ни одна
развивающаяся или развитая страна не смогла добиться в последние  годы таких
успехов, и это  несмотря на  проведение НЭПа. В  настоящее  время  экономика
испытывает  дефицит  не только  рабочих, но  и  инженеров,  а  также  других
специалистов. Заработная  плата  выросла, и квалифицированные специалисты  и
рабочие  при поступлении на работу теперь  имеют возможность  поторговаться.
Экономика снова стала расти очень высокими темпами. К 1987 году, всего через
год  после того, как в стране были сняты  некоторые ограничения, связанные с
проведением  НЭПа,  перелом в экономике стал  очевиден.  Занятость  достигла
рекордного уровня, и проблемы,  с которыми теперь столкнулось правительство,
были связаны не с просчетами в экономической политике, - это были куда более
приятные "болезни роста".
     Одной из главных проблем, с которой сталкивалось и все еще сталкивается
правительство,  является  проблема создания  адекватной  инфраструктуры  для
развития бурно растущей экономики. Дороги, аэропорты, порты, электростанции,
системы  телекоммуникаций  и  водоснабжения  должны   поспевать  за  нуждами
развития экономики и  государства  в  целом.  Было  очевидно,  что повышение
уровня жизни  населения Малайзии  вело к росту его запросов. Старые  дороги,
системы телефонной связи  и энергоснабжения  больше не  соответствовали  тем
стандартами,   к  которым   стремились  более  обеспеченные  потребители   и
пользователи  в Малайзии. Люди хотели, чтобы уровень развития инфраструктуры
был  таким  же,  или  почти  таким  же,  что и  в развитых  странах  Запада.
Правительство поняло,  что оно не могло справиться с растущими  требованиями
потребителей.   Доходы   правительства   росли    недостаточно   быстро,   а
правительственные   займы  достигли   того  предела,  который  правительство
установило для самого себя в законодательном  порядке, хотя  он неоднократно
пересматривался в сторону увеличения. У правительства не  было иного выбора,
кроме как выделять частным  компаниям все  больше контрактов  по  созданию и
развитию  объектов инфраструктуры.  Но  и  в  этом случае правительство было
неспособно  контролировать реализацию  всех  этих  проектов,  ибо испытывало
острый дефицит кадров.
     Правительство еще  ранее  объявило  о  своем намерении  приватизировать
некоторые  государственные  компании,   но  с  самого  начала   приватизация
столкнулась с многочисленными трудностями. Правительство не могло отказаться
от  проведения НЭПа,  поэтому  приватизация  должна  была  каким-то  образом
соответствовать  целям  и задачам НЭПа,  иначе это могло  вызвать негативную
политическую реакцию среди малайцев по отношению к новой стратегии.
     Приватизация  во  многих странах  оказалась  не  слишком  успешной, она
сталкивалась   с   сильной  оппозицией,   особенно  со   стороны  работников
приватизируемых   предприятий.    Приватизация    неизменно   сопровождалась
сокращениями персонала с целью повышения эффективности производства. Поэтому
работники  видели в  приватизации угрозу  своим рабочим местам  и не  желали
приносить  себя  в  жертву повышению эффективности  и  рентабельности  новых
частных  компаний. Поэтому  в  распоряжении  правительства  Малайзии не было
хорошей  модели  приватизации,  которую можно было бы  копировать.  И уж тем
более  не существовало  такой  модели  приватизации,  которая  бы  позволяла
одновременно осуществить социальную и этническую реструктуризацию общества.
     После  того  как  правительство  заявило  о  своем  намерении  провести
приватизацию,  в стране развернулась  широкая  дискуссия,  стали проводиться
многочисленные исследования, чтобы попытаться  уменьшить сопротивление новой
политике   и  обеспечить   ее  успех.   Оппозицию   со   стороны  работников
государственного  сектора следовало ослабить путем  предоставления  гарантий
сохранения занятости, а также  обещаниями того,  что их  заработная плата не
уменьшится,  а  льготы - не сократятся. Работникам было разрешено  сохранять
систему  оплаты  труда,   принятую   в  государственном   секторе.  Им  была
предоставлена  возможность  ее  добровольного  пересмотра  в  будущем,  хотя
зарплата,  которую   частные   компании   предлагали   работникам   в   ходе
приватизации, была всегда выше, той, что платило правительство. В дополнение
к   этому,  чтобы  сделать  приватизацию  еще   более  привлекательной,  тем
работникам,  которые  соглашались  перейти  на новую систему  оплаты  труда,
разрешалось приобретать определенную часть акций приватизируемых предприятий
по цене  первоначального  предложения.  Если же компания  платила бонус,  то
право на него имели только те работники,  которые  перешли  на новую систему
оплаты  труда; правительство же никогда не  платило  премий и  не собиралось
делать этого впредь.
     До   тех  пор,  пока   не   был  успешно  осуществлен  первый   крупный
приватизационный  проект  -  приватизация   Департамента   телекоммуникаций,
который   стал  компанией  "Телеком  Мэлэйжиа"  (Telecom   Malaysia),  часть
работников  проявляла  скептицизм и  нежелание  участвовать  в приватизации.
Доходы работников компании "Телеком Мэлэйжиа", которые предпочли перейти  на
новую систему  оплаты  труда, были  намного выше,  чем  зарплата  и  льготы,
которые они получали в прежней правительственной организации.
     Совместить  проведение приватизации  с выполнением требований  НЭПа  об
обязательном  выделении  малайцам доли  в  собственности компаний  оказалось
легче, чем ожидалось. К началу приватизации уже возникло значительное  число
компаний,  принадлежавших  малайцам,  появилось  немало  предпринимателей  и
руководителей-малайцев.  Это   позволило  правительству  продавать   объекты
государственной собственности процветавшим компаниям, контролировавшимся или
принадлежавшим   малайцам.   Откуда   ни   возьмись,   появилось   множество
высококвалифицированных,    серьезных   предпринимателей-малайцев,   которые
приняли  этот  вызов  и  стали  приобретать  приватизированные   компании  и
управлять ими. Первые успехи, достигнутые компанией  "Телеком  Мэлэйжиа",  а
также в  ходе  осуществления  проекта "Плюс" (строительство  и  эксплуатация
автомагистрали "Север  - Юг")  убедили правительство в том, что приватизация
не только помогала  решить  проблему нехватки бюджетных средств для развития
инфраструктуры,  но  и  вносила вклад в достижение  целей  НЭПа.  Компаниям,
принадлежавшим  малайцам,  удалось  приобрести  все,  или почти  все,  акции
приватизируемых   компаний.  Это  позволило  внести  куда  больший  вклад  в
реализацию НЭПа,  чем  практиковавшееся до того выделение малайцам 30% акций
компаний, при  том что  роль малайцев  в управлении компаниями оставалась бы
незначительной.  Многие   из  этих  компаний,  принадлежавших  малайцам  или
управлявшихся  ими,  позднее  начали  котировать  свои  акции  на  ФБКЛ, что
позволило немалайцам приобретать их акции. Тем  не менее, это не ставило под
угрозу  выполнение  задач  НЭПа,  ибо  малайцы  уже  могли  сами приобретать
значительные пакеты акций компаний, принадлежавших немалайцам, что позволяло
сбалансировать ситуацию.
     Реструктуризация компаний, начинавших котировать свои акции на фондовой
бирже, а также расширение  компаний, принадлежавших  немалайцам, должны были
проводиться   в   соответствии  с  целями  НЭПа.  Несмотря   на   проведение
приватизации,  экономика страны  росла такими быстрыми темпами, что добиться
увеличения доли  малайцев в национальном богатстве до 30% можно  было,  лишь
значительно увеличив объем инвестиций  со  стороны инвесторов-малайцев.  При
этом от немалайцев каких-либо  серьезных жертв не требовалось, потому что  в
результате того, что в  их собственность перешли многие крупные  иностранные
компании, их доля в национальном  богатстве  превысила предусмотренный НЭПом
40%-ый рубеж.
     Здесь необходимо  напомнить,  что частью  двуединой  задачей  НЭПа была
ликвидация расовой монополии на отдельные виды  экономической  деятельности.
Чтобы добиться  этого  на деле, необходимо было обеспечить представительство
всех рас во всех  сферах  экономики.  Другими  словами,  малайцы должны были
заниматься не бизнесом вообще, а  должны были  быть представлены,  более или
менее  пропорционально,  на  всех уровнях  и  во  всех  отраслях  экономики.
Малайцы,  как и немалайцы, должны  были заниматься и розничной  торговлей, и
оптовой торговлей, и крупным бизнесом.  Только тогда распределение богатства
между малайцами  и  немалайцами рассматривалось бы всеми  как  справедливое,
только тогда была  бы на  деле  ликвидирована расовая монополия на отдельные
виды экономической деятельности.

     Стратегия приватизации.

     Приватизация  дала  нам  шанс  создать компании,  которые  принадлежали
малайцам,  того  же  размера  и  уровня,  что  и  принадлежавшие  немалайцам
промышленные  и  коммерческие  гиганты,  быстро  превращавшиеся  в  огромные
конгломераты. В начале НЭПа большинство компаний, принадлежавших немалайцам,
были сравнительно  простыми и небольшими  семейными предприятиями.  Семейные
предприятия почти всегда распадаются, когда  отходит от  дел их  основатель.
Сыновья  и  дочери основателя компании, которые наследуют  эти  предприятия,
зачастую  не могут  сработаться, и каждый  стремится по-своему распорядиться
своей  частью  наследства.  Пока  немалайцы  занимались  бизнесом  в  рамках
семейных  компаний, эти  фирмы  не  могли ни  стать  по-настоящему  большими
предприятиями,  ни  продолжать  свою   деятельность   на  протяжении  многих
поколений.  В   результате,  не   существовало  корпораций,   принадлежавших
немалайцам,  которые  по  опыту  или  размерам  могли бы сравниться  с таким
принадлежавшими  иностранцам  компаниями  как  "Сайм  дерби"  (Sime  Darby),
"Гетри" (Guthrie), "Барлоу" (Barlow) и "Баустед" (Boustead).
     В  80-ых  годах  ситуация изменилась:  китайские  семейные фирмы  стали
уступать место контролируемым китайцами акционерным обществам с ограниченной
ответственностью.  Основатели  компаний сохранили свою роль, но теперь у них
появились огромные возможности  для  развития крупных предприятий и создания
новых   акционерных  обществ.  Стали  возникать   принадлежавшие  немалайцам
конгломераты,  занимавшиеся  бизнесом  в различных  отраслях экономики.  Эти
конгломераты  становились все крупнее, казалось, что они вполне смогут стать
серьезными игроками  глобального масштаба.  Это вновь  поставило  под вопрос
выполнение задач НЭПа. Чтобы  ликвидировать  расовую монополию  на отдельные
виды экономической деятельности, необходимо было создать крупные акционерные
общества  с  ограниченной  ответственностью,  принадлежавшие  малайцам.  Эти
компании должны были быть способны пережить своего  основателя, и работать в
сфере услуг, торговли и обрабатывающей промышленности.
     Когда    правительство   решило   приватизировать   некоторые   объекты
государственной  собственности, оно использовало  этот  шанс,  чтобы  помочь
многим  преуспевавшим  предпринимателям-малайцам совершить  прорыв  в  сферу
большого  бизнеса.  Одним  из  наилучших  примеров  тому  была  приватизация
автомагистрали "Север -  Юг".  За  дороги в  Малайзии  традиционно  отвечало
правительство. В  этом была своя  логика:  поскольку  правительство собирало
налоги,  включая  разного  рода  поступления  от  эксплуатации  транспортных
средств, было справедливо, что оно же строило и ремонтировало дороги. Тем не
менее, возможности правительства в плане строительства современных автодорог
были ограничены размерами налоговых  поступлений. Даже в тех  случаях, когда
вводилась  плата  за проезд по автомагистралям, доходы,  как  правило,  были
недостаточны  даже   для  ремонта  существующих  дорог,  не  говоря  уже   о
строительстве   новых.   В   любом   случае,   судя   по  размерам   убытков
государственных   компаний,  правительство  никогда  не  отличалось  особыми
успехами в управлении коммерческими предприятиями.
     Если  бы  автомагистраль  "Север  -  Юг"  была  продана  представителям
частного  сектора по цене,  которая  отражала  бы реальную стоимость  земли,
строительства   и   другие   сопутствующие  расходы,  то   после   окончания
строительных  работ частные  владельцы  несли  бы  убытки, даже если бы  они
установили  высокую   плату  за  проезд.   Чтобы  сделать  это   предприятие
прибыльным, правительству пришлось передать активы частному сектору по цене,
которая  была  намного  ниже их  рыночной  стоимости и,  при  необходимости,
субсидировать  завершение  строительства незавершенных участков.  На  первый
взгляд,  это  была  плохая   сделка  и  для  правительства,  и  для  народа.
Действительно, стоило ли правительству продавать автомагистраль "Север - Юг"
по заниженной цене и субсидировать  завершение проекта в  будущем только для
того, чтобы привлечь к осуществлению проекта частный сектор? Фактически  же,
правительство   не   только  не  получало  от  эксплуатации   автомагистрали
какой-либо прибыли, но и несло убытки. Кроме того, правительству пришлось бы
понести  большие затраты, чтобы завершить проект и достроить магистраль, - в
результате  его убытки были бы еще больше. А ведь  правительству приходилось
строить и ремонтировать еще и  множество второстепенных дорог, которые также
были необходимы людям, но взимать плату за проезд по ним было нельзя.
     А  вот если  бы  автомагистраль  "Север  - Юг"  была передана  частному
сектору  по номинальной цене,  то правительственные средства для  завершения
строительства  больше  не понадобились  бы,  а  выделенные частной  компании
целевые  кредиты  были  бы возвращены  в  срок.  Если  бы  после  завершения
строительства  и  начала эксплуатации платной  дороги эта  компания стала бы
получать  прибыль, то правительство опять-таки выиграло  бы, взимая налог на
прибыль. А больше всего, в результате, выиграли бы люди, ибо государственная
собственность была бы куплена по номинальной цене, что позволило бы частному
владельцу  дороги установить невысокую  плату  за  проезд. Другими  словами,
правительство   субсидировало   бы  не  только   частную   компанию,   но  и
потребителей.  Это было бы разумно, потому  что правительство продолжало  бы
собирать налоги на транспортные средства и  горючее. Способствуя поддержанию
низкой платы за проезд по дороге, правительство выполняло бы свой долг перед
налогоплательщиками,  которые  по  ней ездили,  при том  что  второстепенные
дороги, примыкающие к платным дорогам, оставались бы бесплатными.
     Важно подчеркнуть, что приватизация автомагистрали  "Север - Юг"  стала
возможна   именно   благодаря  такому  подходу  со  стороны   правительства.
Разумеется, частный сектор также  внес  свой  вклад в осуществление проекта,
обеспечив  завершение строительства крупной автомагистрали мирового класса и
хорошее   управление    ею.   Передача    автомагистрали    "Север   -   Юг"
предпринимателям-малайцам оказалась весьма  успешной, позволив им  совершить
прорыв в мир большого бизнеса. Начав  с  этого  проекта,  эта компания стала
развивать бизнес в других отраслях, где она добилась таких же успехов. Вслед
за успешной  приватизацией  автомагистрали "Север  - Юг", приватизация стала
той  столбовой   дорогой,  по   которой  попадали  в  мир  большого  бизнеса
бизнесмены- малайцы.
     Успехи компаний,  принадлежавших  малайцам, были  столь  весомыми,  что
правительство   посчитало   необходимым  передать  им   акции   предприятий,
находившихся  в  собственности  малайских  инвестиционных  фондов.  Реальное
участие малайцев в  управлении  этими  компаниями  было минимальным. Правда,
инвестиционные фонды позволили большему числу  малайцев стать собственниками
акций  больших корпораций,  пусть и опосредовано. Но акционеры, как правило,
вели себя пассивно, что не стимулировало рост этих компаний, да и польза для
малайцев от такого участия в управлении была минимальной.
     Правительство считало,  что если  предпринимателям-малайцам, доказавшим
на деле способность  развивать собственные компании и управлять  ими,  будет
предоставлена    значительная    доля    акций    компаний,   принадлежавших
инвестиционным  фондам,  то  они  смогут  улучшить  показатели  работы  этих
компаний. Инвестиционные  фонды сохранили  бы  значительную часть акций этих
компаний,  а  поступления  от  продажи акций  инвестировались  бы  в  другие
компании.     Если    бы     показатели     работы    компаний,    проданных
предпринимателям-малайцам,  улучшились,  то  вырос  бы  и  доход  на  акции,
оставшиеся  в  собственности  инвестиционных  фондов,   обеспечивая,   таким
образом,  более высокую отдачу на вложенный капитал для собственников  акций
инвестиционных фондов.
     До сих  пор эта  стратегия  осуществлялась  весьма  успешно.  Компании,
проданные малайцам, не только обеспечили более  высокую  отдачу на вложенный
капитал,  но  также  управлялись  более  изобретательно  и,  соответственно,
становились    крупнее.   В    ходе   этого   процесса    появилось   немало
бизнесменов-малайцев,  управлявших конгломератами, сопоставимыми по размерам
с компаниями, принадлежавшими  немалайцам. Таким образом,  удалось взять еще
один  рубеж в ликвидации расовой монополии  на  отдельные виды экономической
деятельности.
     Это  довольно  рискованный  подход:   правительству  следует  тщательно
подходить  к  отбору  кандидатов  из  числа бизнесменов-малайцев.  Репутация
кандидатов  должна тщательно изучаться и оцениваться, а опыт и стаж работы в
сфере бизнеса - подтверждать серьезность их намерений. Это должны быть люди,
которые не принадлежат  к типу  "Али-Баба", - способные продать свои  акции,
чтобы получить быструю прибыль. Такие возможности для ведения бизнеса нельзя
было  предоставлять  на основе  фаворитизма,  с  целью  обогащения  "близких
друзей",  как на это зачастую  намекали.  Ставка в этой  игре  была  слишком
высока, как с точки зрения  достижения  целей, поставленных  правительством,
так и  с точки зрения доверия к нему. Большинство предпринимателей-малайцев,
которые   обращались  с   предложениями   о  приобретении   акций  компаний,
принадлежавших инвестиционным  фондам или  правительству, получали отказ. Их
недовольство и критика в  адрес правительства понятны, но, даже  рискуя быть
обвиненным   в   фаворитизме,   правительство   будет   и    впредь   весьма
требовательным. Возможности для  развития бизнеса  будут предоставляться все
большему  числу  малайцев,  но,  конечно  же,  далеко  не  всем  и  даже  не
большинству из них.

     Изменения в восприятии.

     Былая неуверенность в  деловых  качествах малайцев  ныне,  практически,
сошла на нет. Их предприятия развиваются и процветают, они больше не зависят
от правительственных контрактов и проектов,  которые все еще  необходимы для
поддержки   некоторых  новых  компаний.  Предприниматели-малайцы   настолько
уверены в  себе и снискали такое доверие в деловых кругах, что уже почти  не
сталкиваются  с трудностями  в получении крупных кредитов для финансирования
приобретения контрольных пакетов акций или большинства акций приватизируемых
компаний. Доверие к ним, их уверенность в своих силах выросли настолько, что
они рискуют  теперь приобретать предприятия в других странах и управлять ими
без  поддержки  со  стороны  правительства. В сегодняшней  Малайзии  большим
малайским  компаниям  и  отдельным  предпринимателям-малайцам довольно часто
удается приобретать крупные компании, принадлежащие немалайцам. Зачастую эти
компании сохраняют свои прежние, немалайские названия.
     Сегодняшняя ситуация значительно отличается от той, что  существовала в
70-ых годах и ранее.  Дисбалансы в экономическом развитии между  малайцами и
немалайцами не удалось полностью ликвидировать,  но  они  больше не являются
столь   разительными,   как   в  прошлом.   Цели   НЭПа:   перераспределение
национального  богатства  и  реструктуризация экономики с  целью  ликвидации
расовой монополии на отдельные  виды  экономической деятельности, -  не были
полностью  достигнуты, но  о  представителях ни  одной расы  сегодня  нельзя
сказать, что они не представлены в какой-либо сфере экономики.
     Экономическая реструктуризация, проведенная в  Малайзии, как отмечалось
выше,  не  была уникальной.  Например,  коммунистические  и социалистические
идеологии   были   сформулированы   их   создателями   с  целью  исправления
существовавшего,  по их мнению, дисбаланса  в  развитии  общества: огромного
неравенства   в   распределении   общественного  богатства   между  богатыми
капиталистами  и  малооплачиваемыми  рабочими,  чей  труд  приносил  высокие
прибыли,   присваивавшиеся    капиталистами.   Несмотря   на   то,   что   в
капиталистических  странах   компании,  в  основном,  являются  акционерными
обществами, а  их акции продаются на фондовых  биржах, рабочим, как правило,
платили слишком мало для того, чтобы они могли их приобретать. В результате,
богатые становились богаче, а бедные - беднее.
     Многие так называемые  великие западные мыслители и идеологи, начиная с
Маркса и Энгельса, полагали, что, если бы правительство владело  "средствами
производства",   то   и   вся   прибыль  предприятий   аккумулировалась   бы
государством.  Если  бы  правительство  выражало  интересы  трудящихся,  или
фактически управлялось бы  рабочими через политические партии или профсоюзы,
то  прибыль распределялась бы более справедливо  в форме  заработной  платы,
льгот и  субсидий, выплачиваемых всем рабочим и их  семьям. Для того,  чтобы
строить общество на началах равенства и справедливости, все люди должны были
получать  поровну,  то  есть  зарплата и  социальные льготы должны были быть
одинаковыми   для  всех.  В   результате  такой  реструктуризации  экономики
предполагалось  не только устранить неравенство во  владении и распределении
общественного богатства, но  и  добиться,  чтобы  все  члены общества  стали
одинаково богатыми.
     Эти западные  мыслители позабыли о  свойствах человеческой  натуры. Они
считали, что все были бы  "счастливы", если бы каждый человек был равен всем
остальным членам общества во  всех отношениях. Но они не смогли понять, что,
если бы  заработная плата и социальные льготы были у всех одинаковы, то ни у
кого не было бы какого-либо стимула работать больше других или брать на себя
большую ответственность, чем его  товарищи. Такое равенство совершенно убило
бы индивидуальную инициативу и привело к застою в развитии общества. Сегодня
мы  знаем,  что  попытки  коммунистов  и социалистов  переустроить  общество
потерпели  неудачу,  абсолютное равенство  не  создало рая  для  рабочих,  -
получилось  наоборот.  Люди  никогда  не  будут  равны  друг  другу во  всех
отношениях,  поэтому  результатом   уравнивания   доходов   было  поголовное
обнищание, а не всеобщее богатство, равенство  в бедности, а не равенство  в
богатстве.
     Когда  люди  бедны, то бедно  и  государство.  Если  народ беден,  то и
правительство  не  располагает значительными  ресурсами,  ибо оно  не  может
собрать  значительных  средств,  взимая  налоги  на доходы  предприятий  или
граждан.  Даже если бы  правительство  захотело  распределить  между  людьми
прибыль от работы государственных  предприятий, которая  обычно используется
для  финансирования,  к  примеру,  обороны,  оно   все  равно  оказалось  бы
неспособно  субсидировать  все  социальные льготы,  предоставляемые с  целью
повышения уровня жизни. В любом случае, прибыль государственных  предприятий
при социализме  никогда  не  была  значительной,  потому что эти предприятия
управлялись неэффективно, а внутренний рынок состоял из бедных потребителей,
обладавших   низкой   покупательной  способностью.  Чем  больше   приходится
правительству использовать свои ограниченные поступления на оборону и другие
административные нужды,  тем  меньше  у  него остается средств  для  выплаты
зарплаты и субсидирования  социальных нужд. Конечный  результат  все тот же:
народ  бедствует,  ибо из-за  нехватки  правительственных ресурсов  зарплата
остается очень низкой, а субсидии - недостаточными.
     Целью  реструктуризации экономики в рамках НЭПа не являлось  достижение
абсолютного экономического равенства всех жителей Малайзии. Правительство не
стремилось сделать  всех  жителей страны, к  какой бы  расовой группе они не
принадлежали,  одинаково  богатыми или одинаково бедными.  Задача ликвидации
различий  в уровне  дохода  между различными группами  населения в  Малайзии
вообще не ставилась. Правительство воспринимает, как должное,  тот факт, что
среди людей всегда будут люди с низкими, средними и очень высокими доходами.
Эти  различия не должны быть чрезвычайно большими, но они будут всегда.  НЭП
базировался   на   предпосылке,  что  это  -   неизбежная  реальность,  даже
необходимость.
     Существование  подобных  различий  не  так  уж  плохо,  они играют роль
стимулов,  которые   побуждают   индивидуумов   стремиться   повысить   свое
благосостояние и  разбогатеть. Даже внутри одной и  той же категории рабочих
должны существовать различия в оплате труда, чтобы поощрять  более способных
работников или  тех  из  них, кто  работает более  производительно.  Люди  с
исключительными  способностями,  чья квалификация  будет  намного  превышать
средний уровень, будут всегда. Их всегда  будет  не слишком много, ибо, если
бы  они  составляли большинство, то  тем  самым  стали  бы  правилом,  а  не
исключением.  Такие  люди,  будь  то  предприниматели  или  рабочие,  должны
получать  более  высокий доход,  но их же следует облагать и более  высокими
налогами, уменьшая  различия в уровне доходов  различных групп населения,  а
также облегчая налоговое бремя на людей с более низкими доходами. Эти налоги
должны   взиматься   для  покрытия  затрат  на  государственное  управление,
стоимости коммунальных  услуг,  а также  финансирования субсидий, выделяемых
правительством. Если  бы не было богатых,  с которых можно было бы  собирать
налоги, то бедные  были  бы  недовольны  низким уровнем жизни и  отсутствием
социальной  помощи  в   виде  субсидий  и   финансирования  обществом  сферы
коммунального обслуживания.
     Если более способные или исключительно способные люди получают  высокие
доходы, то это недорого обходится обществу, ибо их  число  всегда  невелико.
Кроме того, получаемые ими высокие  доходы создают  стимулы и для них, и для
других  людей  работать  больше  и лучше.  Большинство  людей  всегда  будет
зарабатывать  меньше,  чем  эти  люди,  но  конкуренция  между  работниками,
принадлежащими  к одной группе,  поощряемая подобными стимулами, увеличивает
эффективность и производительность  труда.  Это  повышает доходы  и  прибыль
компаний,   что,  в  конечном  итоге,   приносит  выгоду  всем  рабочим,  и,
разумеется,  предприятию  в целом.  Так  или иначе,  доходы и  прибыль будут
использованы на создание рабочих мест и новых  предприятий, что, опять-таки,
принесет пользу обществу в целом. В любом обществе также должны быть очень и
очень богатые  люди. Если их богатство нажито законным  путем, то завидовать
им не  следует. Напротив,  общество должно использовать их  богатство, чтобы
помочь  остальным  людям, как  прямо, путем  прогрессивного  налогообложения
доходов богатых людей,  так и косвенно, поощряя их реинвестировать и тратить
свои  доходы.  Подобные  инвестиции повышают  благосостояние  других  членов
общества путем  создания  рабочих  мест  и увеличения  доходов от реализации
различных  товаров и  услуг.  Следует  помнить, что расходы одного  человека
всегда  являются  доходами  другого.  В  конечном  итоге,  богатство  всегда
тратится, в той  или иной форме,  и создает еще большее богатство, приводя в
действие  благотворный цикл экономического роста  и повышения благосостояния
людей. Созданные блага были бы потеряны для государства только в том случае,
если бы они накапливались или тратились за пределами страны.

     Заключение.

     Следует еще раз повторить, что в ходе реализации НЭПа мы  не стремились
к  тому,  чтобы  все  малайцы  стали   зарабатывать  одинаково,  либо  стали
собственниками равной доли  национального  богатства страны.  Это сделало бы
всех  малайцев  одинаково  бедными,   а  не  одинаково   богатыми.   Поэтому
государство распределяло контракты или акции неравномерно. Во-первых, их все
равно  не  хватило  бы,   чтобы  значительно  улучшить  положение  миллионов
малайцев,  которые считали  бы  себя  вправе  получать  акции или  контракты
исключительно  на  том  основании,  что они - малайцы.  Во-вторых,  малайцы,
принадлежавшие  к различным слоям общества,  обладали  разными возможностями
для  приобретения  акций, и уравнять  эти возможности  можно было бы, только
раздавая  акции   бесплатно.  Такое  распределение  национального  богатства
способствовало  бы  воспитанию  иждивенческой ментальности,  что сделало  бы
малайцев слабее. Уже давно было  подмечено, что рабочие в коммунистических и
социалистических странах  работали не слишком хорошо, а целью НЭПа отнюдь не
являлось превращение  малайцев  в  лодырей.  В-третьих,  НЭП не  сводился  к
простому распределению национального  богатства страны  среди  малайцев. Эта
политика  должна была привести к  тому, чтобы распределение  богатства среди
малайцев было примерно таким же, как и среди немалайцев. Одно лишь богатство
без  умения  распорядиться  им  -  недолговечно.  Целью НЭПа  было  добиться
активного  и реального участия малайцев в сфере  бизнеса,  с  тем, чтобы они
научились приобретать  богатство и  сохранять его.  Ясно,  что  предоставить
каждому  из  десяти  миллионов  малайцев контрольный пакет акций какого-либо
предприятия было невозможно. В итоге,  роль некоторых малайцев в  управлении
коммерческими предприятиями  была  бы  решающей, других  -  менее важной,  а
большинства - весьма незначительной. А потому и получаемые ими доходы должны
были отражать ту роль, которую они играли, так  что либо размеры получаемого
ими вознаграждения должны были отличаться, либо оно было бы несоразмерным их
реальной роли.
     Целью  НЭПа было  создание  внутри малайской общины  примерно такого же
разделения  труда  и  распределения  доходов,  что  и  среди  немалайцев,  в
особенности, - среди китайцев. Среди малайцев должна была существовать такая
же  доля людей  с  низкими,  средними  и  высокими  доходами,  что  и  среди
немалайцев.  Следовало  добиться  равенства не  между индивидуумами, а между
расовыми общинами,  добиться ликвидации расовой монополии на  отдельные виды
экономической  деятельности. Нельзя было допустить, чтобы малайцы  и  впредь
были  только  крестьянами,  а  немалайцы - горожанами, занимающимися разного
рода доходными  коммерческими операциями.  Малайцы, китайцы,  индусы,  ибаны
(Ibans),   кадазаны   (Kadazans),   бажаусы  (Bajaus),  муруты   (Muruts)  и
представители  других  народностей  должны  были   быть  примерно  одинаково
представлены среди жителей сел и  городов,  а работа, которую они выполняли,
не должна была зависеть от их расовой принадлежности.
     Хотя в ходе НЭПа  мы не стремились добиться абсолютного равенства среди
малайцев,  следовало   не  допускать   и   возникновения   слишком  большого
неравенства в  плане  распределения национального богатства  условий ведения
бизнеса. Тем не менее, способности людей различны, и это следовало принимать
во внимание.  Некоторые малайцы получили возможность  разбогатеть  на раннем
этапе НЭПа. Эти люди были избраны, потому что, так или иначе, смогли убедить
правительство,  что  обладали для этого способностями, в силу своего  опыта,
наличия  капитала,  профессиональной  квалификации.  В   обществе  сложилось
мнение, что  некоторые из них  были отобраны в силу наличия у  них "связей".
Тем не менее, по мере претворения НЭПа в жизнь, число малайцев, которым  эта
политика принесла пользу, выросло  настолько, что сама  идея  о том,  что на
отбор  всех   этих  людей  повлияло   наличие   "связей",  стала  абсурдной.
Правительство  делало  упор  на  образование  и профессиональную  подготовку
малайцев с  целью усиления их социальной  мобильности, и это принесло пользу
миллионам людей.
     Тенденция  заострять  внимание общественности на одних  только  крупных
процветающих  малайских  компаниях  и предпринимателях  все еще  существует,
создавая  впечатление,  что  пользу  из  НЭПа   извлекла  только  небольшая,
избранная  группа малайцев.  Несмотря на  то, что их число  довольно велико,
подразумевается,  что им оказали содействие  в силу наличия  у них "связей".
Критику  со  стороны иностранных обозревателей,  фактически, поддерживают  и
некоторые  малайцы.  Это,  как правило, высокообразованные  люди, занимающие
высокооплачиваемые должности,  которые  не  дают себе  труда  задуматься над
своим собственным  положением.  Фактически, они  были людьми, которым  НЭП и
политика  благоприятствования  малайцам,  проводившаяся  до  НЭПа,  принесли
наибольшую  пользу.  Это  для  них  выделялись   стипендии,  предоставлялись
возможности для получения  образования  и  трудоустройства. Они получили все
это,  главным образом, потому  что  были  малайцами, - это дало  им право на
поддержку  со  стороны  правительства.  Конечно,  эти  люди не получили  тех
возможностей для ведения бизнеса, которые получили некоторые малайцы в  ходе
НЭПа, но они извлекли пользу  из НЭПа, получив образование и работу. Если бы
стипендии  и  должности  распределялись  на  конкурсной  основе  среди  всех
жителей, включая немалайцев, маловероятно, чтобы эти люди добились  таких же
успехов в получении образования и работы. Правда, до того, как стала
     проводиться   политика   благоприятствования   малайцам,  правительство
проводило активную дискриминационную политику по отношению к ним.  Так что в
ходе НЭПа удалось, по крайней мере,
     преодолеть дискриминацию по отношению к малайцам.
     Правда состоит в том, что в ходе НЭПа все малайцы получили определенные
возможности  для  преуспевания  в  соответствии  со  своими способностями  и
квалификацией. В тех  сельских  районах, где малайцы  прежде  практически не
имели  доступа к среднему образованию, для них были построены средние школы.
Им также  выделялись стипендии для обучения в городских школах,  или в таких
специальных  учебных  заведениях  как  колледжи  МАРА  (Mara  junior Science
Colleges).  Тем  из  них,  кто  учился  достаточно  хорошо,  предоставлялись
стипендии  для обучения в университетах и  вузах в  Малайзии  и  за рубежом.
После завершения образования практически всем без исключения предоставлялась
работа.
     В  ходе  НЭПа  повсеместно  выделялись займы  и  помещения, создавались
условия для  ведения бизнеса, предоставлялись  всякого рода льготы,  которые
ранее   было   практически   невозможно   получить.   Всем  малайцам   через
инвестиционные  фонды,  находившиеся  под  контролем НАК,  выделялись  акции
компаний,  подвергавшихся  реструктуризации.  Тем малайцам,  кто  располагал
средствами, предоставлялись возможности для инвестирования в крупные деловые
предприятия или  создания  собственных  компаний.  Нет  ни  одного  малайца,
который  мог  бы,  положа  руку  на сердце, сказать, что НЭП  не  принес ему
абсолютно никаких выгод.
     Что  касается  ликвидации  бедности, то эта  задача  была, в  основном,
решена. В Малайзии  не  бедствует  ни один  человек, желающий работать. Даже
нетрудоспособным были предоставлены возможности работать и зарабатывать себе
на жизнь.  Тем, кто был неспособен позаботиться о себе,  оказывалась  помощь
через  различные  программы  ликвидации  бедности,  включая   предоставление
средств  для  строительства или  ремонта  домов.  Причин  для  существования
абсолютной  бедности, в городских или  сельских  районах, среди малайцев или
немалайцев,  - нет.  Наличие относительной бедности в стране неизбежно, но в
Малайзии никто не голодает.  В Малайзии  работает два миллиона  иностранцев,
что свидетельствует о масштабах  созданных в стране возможностей трудиться и
зарабатывать себе на жизнь.
     В период НЭПа, с 1971  по 1990 год, экономика Малайзии росла рекордными
темпами.   Вообще   говоря,  реструктуризация  экономики   имеет   тенденцию
неблагоприятно  влиять  на  ее  развитие,  тормозит  экономический  рост.  В
некоторых   коммунистических  и  социалистических  странах  реструктуризация
экономики сопровождалась регрессом  в ее развитии. А в Малайзии  в годы НЭПа
темпы   экономического  роста   постоянно  были   достаточно  высокими,   за
исключением  короткого  промежутка времени в  середине  80-ых годов. Средние
темпы экономического роста на протяжении 20 лет НЭПа составили почти 7%. Это
- замечательное достижение для развивающейся страны, если учесть, что прежде
в  ее экономике  существовали серьезные  дисбалансы, а населявшими ее народы
враждовали между собой.
     С  какой бы  меркой мы не подходили,  НЭП  был  замечательным  успехом.
Малайзия  сегодня   является   гармонично  развивающейся   многонациональной
страной,  добившейся  такого  экономического  процветания,   которому  могут
позавидовать развивающиеся  и  даже развитые  страны. В  политическом  плане
Малайзия является стабильным  государством, несмотря  на  то, что в условиях
демократии существуют значительные возможности  для  дестабилизации ситуации
внутри   страны  и   извне.  Судя  по  результатам  пяти  всеобщих  выборов,
проводившихся  в  период НЭПа,  большинство людей,  принадлежавших  ко  всем
расовым  общинам  страны,  всегда  поддерживало правительство  Национального
фронта, которое воплощало эту политику в жизнь.
     Реструктуризация  экономики  не  закончена.  После  завершения  НЭПа  в
декабре  1990   года  правительство  приступило  к  осуществлению  10-летней
Национальной политики развития (НПР), которая делает ударение на качестве, а
не  на количество в перераспределении национального  богатства. По состоянию
на  1997 год результаты НПР обнадеживают, и мы надеемся, что к концу периода
НПР,  на рубеже  тысячелетий,  экономические различия между  расами будут, в
основном, ликвидированы.

     Глава 2. Политическое измерение.

     "По своей сути, бунт - это голос тех, кого не слышат".
     (Мартин Лютер Кинг, 1929-1968)

     Когда в 1957 году Малайзия обрела независимость, многие  предсказывали,
что ситуация в стране будет оставаться нестабильной всегда, и уж практически
все  с  уверенностью  полагали,  что  стране  никогда  не  удастся  добиться
экономического   процветания.   Политический   "брак   по   расчету"   между
Объединенной  малайской  национальной   организацией,   Малайской  китайской
ассоциацией  и  Малайским индийским конгрессом,  -  политическими  партиями,
представлявшими  интересы,  соответственно,  малайцев,  китайцев и  индусов,
казался  хрупким,  оппортунистским,   недолговечным.  Казалось,  он  вот-вот
развалится, а представители различных рас - вцепятся друг другу в глотки.
     В  период  после возвращения  британской  колониальной администрации  в
Малайю, вслед за поражением японцев во Второй мировой войне, отношения между
малайцами  и  китайцами  были прохладными. Малайцы  с негодованием  отвергли
британское  предложение  об образовании  Малайского  Союза с предоставлением
гражданства  всем жителям малайских  штатов и  Стрейтс Сетлментс. Малайцы не
верили,  что китайцы  или,  например, индусы,  были лояльны  по отношению  к
стране  и имели  такие же права на  получение  гражданства, как  и  малайцы,
жившие  на  Малайском  полуострове.  Британское  предложение только  усилило
неприязнь   малайцев    к    китайцам,    вызванную   попытками    китайских
партизан-коммунистов  захватить контроль  над  страной в  течение  короткого
промежутка времени между капитуляцией японцев  и повторной оккупацией Малайи
англичанами.
     Во  время  войны индусы  перешли  на  сторону  японцев  и  поддерживали
воинственного  борца за  независимость  Индии  Субхаша Чандра  Босе  (Subhas
Chandra Bose).  Малайцы не понимали,  зачем  было предоставлять  гражданство
Малайского Союза  индусам, которых в основном  интересовали проблемы  Индии.
Волнение  малайцев   усиливалось   еще  и   тем  обстоятельством,  что,  как
предполагалось, Малайский Союз позволил бы  китайцам и индусам иметь двойное
гражданство: Малайи  и страны происхождения. Последней каплей, переполнившей
чашу терпения малайцев, было еще одно предложение, предусматривавшее,  что в
рамках  Малайского  Союза малайские  штаты  должны были изменить свой статус
британских протекторатов на статус британских колоний.
     Протесты малайцев привели к тому, что англичанам пришлось отказаться от
планов  создания  Малайского  Союза,  вместо  него  была  создана  Малайская
Федерация, гражданами  которой стала лишь  незначительная часть немалайского
населения. Тем не  менее, в 1952 году посол Великобритании  генерал  Темплер
(Templer) на  весьма  сомнительных  основаниях предоставил  гражданство  1.2
миллиону  китайцев  и  150 тысячам  индусов. И все же, поскольку все малайцы
являлись гражданами страны с  правом  голоса, их число значительно превышало
число избирателей-немалайцев.
     Можно  было бы предположить,  что  малайцы  попытаются  воспользоваться
своим политическим превосходством, тем более что их доля в  экономике страны
была, практически, равна нулю.  Почти вся сфера  бизнеса находилась в  руках
англичан, других иностранцев и немалайцев, главным образом, китайцев. Тем не
менее, несмотря на существовавшие в недавнем прошлом противоречия и взаимное
недоверие  между малайцами и китайцами,  малайцы, которых представляла ОМНО,
решили создать Альянс, в который  первоначально вошла  МКА, а затем и МИК. В
результате муниципальных выборов в Куала-Лумпуре, проводившихся в 1952 году,
Альянс  ОМНО  и МКА  одержал  убедительную  победу. Малайцы-сторонники  ОМНО
поддерживали  китайских  кандидатов,  выдвинутых МКА, в  округах, населенных
преимущественно китайцами,  против всех  других китайских кандидатов. В свою
очередь,  в избирательных  округах,  населенных  преимущественно  малайцами,
кандидатам  ОНМО  удалось  победить  кандидатов других  малайских  партий  с
помощью китайцев-сторонников МКА.
     В   ходе   всеобщих  выборов   1955  года,   несмотря   на  подавляющее
превосходство, как  с  точки зрения общей  численности избирателей-малайцев,
так  и   с   точки  зрения  количества   избирательных  округов,  в  которых
доминировали малайцы,  ОМНО согласилась  с тем, чтобы передать мандаты в тех
избирательных округах, в которых преимущество малайцев  было незначительным,
кандидатам   от  МКА   и   МИК.   Поддержка  избирателей-малайцев  позволила
кандидатам-китайцам и индусам победить, несмотря даже на то, что большинство
избирателей-китайцев и индусов поддерживало других кандидатов.
     У ОМНО были достаточно серьезные политические основания, чтобы пойти на
такие жертвы. Англичане делали  весьма прозрачные  намеки на то, что  они не
предоставят  независимость Малайе,  если  малайцы будут  пользоваться  своим
политическим превосходством и несправедливо относиться к китайцам и индусам.
Малайцы  были решительно  настроены добиться независимости,  и  потому  были
готовы пойти  ради  этого  на  значительные  уступки. ОМНО не только  решила
работать  совместно  с МКА  и  МИК,  но также  согласилась  на  значительное
снижение требований, предъявлявшихся к кандидатам на  получение гражданства,
что  позволило  большему  числу  китайцев  и  индусов  получить  гражданство
независимой Малайи.
     Электорат,  состоявший  преимущественно  из  малайцев,  все еще  был  в
состоянии  отвергнуть кандидатов Альянса, особенно кандидатов-немалайцев,  и
поддержать  кандидатов  Панмалайской  исламской  партии  или  партии  Негара
(Negara), созданной бывшим лидером ОМНО Дато Онн Джафаром (Dato Onn Jaafar).
Тем   не  менее,  на  выборах  1955  года   поддержка  Альянса   со  стороны
избирателей-малайцев была настолько  сильной,  что все кандидаты Альянса, не
являвшиеся малайцами  по происхождению, победили в округах с преимущественно
малайским  населением.  Из  52  мандатов,  оспаривавшихся  Альянсом  в  ходе
выборов, ОМНО проиграла ПМИП только один.
     Казалось,  что  малайцам  и  китайцам  удалось  разрешить   большинство
противоречий, что  они были  готовы  к сотрудничеству в политической  сфере.
Правительство  Альянса   решило  внести  поправки  в   Конституцию,  которые
позволили бы получить гражданство  страны  еще миллиону китайцев  и индусов.
Учитывая, что  в то  время население Малайской Федерации едва превышало пять
миллионов  человек, предложение  о предоставлении  гражданства столь  многим
немалайцам  было  весьма великодушным, оно значительно ослабило политическое
превосходство малайцев.
     Великодушие, проявленное малайцами по  отношению к китайцам  и индусам,
позволило  отбросить  обвинения  в  несправедливом   отношении   малайцев  к
представителям  других  рас,  которые  англичане  пытались использовать  для
оправдания своего отказа  предоставить  независимость  Малайской  Федерации.
Одновременно,  было  подорвано  все еще  сохранявшееся  в  китайской  общине
влияние коммунистов.
     Как  уже  упоминалось  ранее,  китайские  партизаны-коммунисты пытались
силой  захватить  власть в стране в промежутке между капитуляцией  японцев и
возвращением англичан в 1945 году. Это привело к  столкновениям  с полицией,
состоявшей  преимущественно  из  малайцев,  и крестьянами-малайцами,  в ходе
которых погибло  немало  малайцев.  К счастью, попытка коммунистов захватить
власть   была   сорвана.   Несмотря  на   то,  что  англичане   достигли   с
партизанами-коммунистами соглашения  о сдаче  оружия, всего оружия партизане
не  сдали.  Они спрятали  свои вооружения,  а  их политическое крыло создало
Малайскую коммунистическую партию (МКП - Malayan  Communist  Party), которая
захватила контроль  над профсоюзами и основала китайские благотворительные и
другие  общественные  организации. Используя свое  влияние  в  профсоюзах  и
общественных  организациях,  коммунисты стали  угрожать  Британской  военной
администрации  (БВА  -  British  Military  Administration).  Так   как  мощь
коммунистов все возрастала,  и  они становились все более воинственными, БВА
решила   ограничить  их  деятельность.   Коммунистические  организации  были
распущены, а их характерные красно-желтые вывески  - сняты. Некоторые лидеры
коммунистов были арестованы, но большинство из них просто скрылось.
     Было совершенно очевидно, что лидеры коммунистов вернулись в джунгли. В
1948  году они начали  вооруженную  борьбу,  убивая  плантаторов-малайцев  и
англичан.  Колониальные  власти объявили  чрезвычайное  положение  и  начали
военные  действия против партизан. Поначалу война велась не слишком успешно,
ибо среди китайского населения имелось множество сочувствовавших коммунистам
и   их   активных   сторонников.   Чтобы   прекратить   снабжение   партизан
продовольствием и  деньгами, пришлось ввести  комендантский час и переселить
китайских фермеров, незаконно занимавшихся  сельским хозяйством на участках,
прилегавших к джунглям, в  так называемые укрепленные "новые деревни". ("New
Villages")
     Принимая решение работать совместно с МКА  и  предоставить  гражданство
китайцам, ОМНО пыталась изолировать  коммунистов  от  большинства китайского
населения. Эта стратегия оказалась успешной, потому что большинство китайцев
оценило  великодушие,  проявленное  ОМНО   в  вопросе  о  предоставлении  им
гражданства и поддержало борьбу  с коммунистами  и  борьбу за независимость.
Поэтому  первое  в  истории  малайских  государств  демократически избранное
правительство  смогло  добиться  предоставления независимости  и  объединить
малайцев и  китайцев  в  борьбе против коммунистических повстанцев,  что,  в
конце концов, позволило разгромить партизан. Правительство  также признавало
особое  положение малайского большинства,  тем  не  менее, в течение первого
десятилетия после  провозглашения  независимости,  после  того  как  малайцы
столкнулись  с  реалиями,  эйфория  улетучилась.  За  исключением того,  что
малайцы  сменили англичан в государственной администрации,  в их статусе  не
произошло  значительных  изменений: по  сравнению с китайцами они оставались
бедными.  Малайские  лидеры  в тот  период  пришли к  выводу,  что  пределом
мечтаний для малайца была карьера государственного служащего,  а для китайца
- карьера бизнесмена. Возможно, в большинстве случаев так оно и было, тем не
менее,  значительное число  малайцев  стремилось к тому, чтобы  разбогатеть,
что, как они  видели,  было возможно в сфере  бизнеса,  а  некоторые китайцы
считали,  что  и у  них было право работать в государственной администрации,
где  после ухода англичан  появились вакансии. По  мере  того как малайцы  и
китайцы все яснее заявляли  о  своем желании работать в  традиционных сферах
влияния  друг друга, напряженность  в обществе  нарастала, а отношения между
ОМНО   и  МКА   становились  все  более  напряженными.  К  примеру,  попытки
правительства выделить некоторым малайцам лицензии  на  торговлю  сигаретами
натолкнулись на фактический бойкот со стороны китайцев.
     Малайцы   начали   повнимательнее   присматриваться   к   распределению
национального  богатства, и пришли  к выводу,  что они  были обречены жить в
бедности до  тех пор, пока не обеспечено их активное участие в деловой жизни
страны.  В  то время еще не  были  известны какие-либо  точные цифры и факты
относительно  распределения национального богатства  между расовыми общинами
Малайзии,  но то, что малайцы  не имели своей  доли в экономике страны, было
ясно  любому. В Куала-Лумпуре,  практически,  не было ни  одного  малайского
магазина, все  вывески  были написаны китайскими иероглифами,  а надписи  на
малайском языке - отсутствовали.
     Как это ни парадоксально, но китайские школы также постепенно исчезали,
так как все большее число китайских учеников стремилось учиться в английских
школах.  Это  не  особо радовало  малайцев, потому что китайских  учеников в
малайских  средних  школах не было вообще.  Малайцы  считали,  что следовало
заставить  китайцев  и  индусов  учиться  в  малайских  средних  школах,  но
правительство   не  желало  насильно  насаждать  национальный   язык.  Среди
малайской молодежи  росло  разочарование в правительстве Альянса во  главе с
ОМНО.  Одновременно,  китайцы были  недовольны МКА, считая,  что эта  партия
делала слишком много уступок малайцам и ОМНО.
     В правительстве считали, что  экономические и  финансовые проблемы были
недоступны для понимания малайцев, поэтому с самого начала портфели министра
финансов и министра по делам коммерции  и  промышленности выделялись  членам
МКА. Эти министры-китайцы едва ли поддерживали стремление малайцев пробиться
в  сферу бизнеса и  промышленности, поэтому  малайцам не  удавалось добиться
серьезного прогресса в этих областях.
     В результате  проведения  первого Малайского  экономического  конгресса
(Malay economic congress) в 1965 году был образован  "Бэнк бумипутера" (Bank
Buimputera),  а Управление развития  сельской промышленности  (УРСП -  Rural
Industries   Development   Authority)   было   переименовано   в   "Народный
доверительный  совет".  УРСП  было  образовано  англичанами,  чтобы  убедить
малайцев  одобрить создание Малайского  Союза. Англичане  выделили агентству
5,000,000 ринггитов для  оказания  помощи малайцам,  проживавшим в  сельской
местности. В частности, агентство  выделяло  малайцам стипендии для изучения
стенографии   в   некоторых  школах  Куала-Лумпура.   После   провозглашения
независимости в 1957 году функции УРСП были расширены, и организация создала
несколько  учебных  заведений. Когда УСПС была переименована, колледж УРСП в
Куала-Лумпуре был  переименован в  Технологический  институт НДС или ТИФ.  В
конце  60-ых  годов ТИФ был лишь  тенью того, чем он стал сейчас, и  являлся
настоящим рассадником антиправительственной агитации.
     Знаки недовольства правительством и его политикой со стороны малайцев и
китайцев были очевидны, но лидеры правительства отказывались их замечать. Им
казалось, что отсутствие открытых столкновений между  малайцами и  китайцами
свидетельствовало  о  существовании расовой  гармонии.  Лидеры Альянса  были
настолько уверены в  себе, что решили провести всеобщие выборы в  1969  году
только после  того,  как полностью истек срок их  пребывания  у власти.  Они
также   позволили  вести   предвыборную   агитацию  в   течение  максимально
разрешенного   законом  шестинедельного  срока.   Было  разрешено  публичное
обсуждение  расовых вопросов,  чем в ходе кампании активно воспользовались и
малайцы, и китайцы.
     В ходе ожесточенной  шестинедельной предвыборной кампании напряженность
в  отношениях  продолжала  усиливаться.  Политики,  принадлежавшие  ко  всем
партиям, колесили по стране  и, не задумываясь  о последствиях, использовали
любые  приемы  для  разжигания  расовой  ненависти   между  тремя  основными
этническими группами населения. Особенно усердствовали в  этом представители
партий, представлявших интересы малайцев и китайцев и старавшихся заручиться
их  поддержкой. Многие  малайцы  в  ОМНО  полагали,  что  смогут победить на
выборах  без поддержки  со стороны китайцев. Число  малайских  избирательных
округов было достаточным для завоевания абсолютного большинства. Кроме того,
малайская  оппозиция была представлена, в основном, малайскими экстремистами
из  Панмалайской   исламской  партии,  стоявшей   на  открыто  антикитайских
позициях.  ПМИП стремилась к  тому,  чтобы  Малайзией  управляли малайцы,  и
использовала ислам  в  качестве  своего предвыборного  знамени. Это очень не
нравилось китайцам,  и казалось немыслимым,  чтобы  китайцы,  независимо  от
того,  поддерживали ли  они  МКА  или  представителей  китайской  оппозиции,
проголосовали за ПМИП.
     В  ОМНО считали,  что китайцы сохранят  нейтралитет и вообще  не станут
голосовать.  Если  бы китайцы  воздержались от участия  в голосовании, ОМНО,
располагавшая более значительной поддержкой со стороны малайцев, победила бы
на выборах. Фактически, лидеры ОМНО хотели победить без поддержки со стороны
китайцев,  чтобы  не  чувствовать себя  обязанными по отношению к  ним.  Они
считали,   что   это  позволит  им   добиться  создания  более   промалайски
настроенного правительства.
     Китайцы  из  МКА  открыто  демонстрировали свое  нежелание поддерживать
кандидатов  Альянса,  -  и  китайцев,  и  малайцев.  Поэтому  их  участие  в
предвыборной кампании  Альянса  было чисто номинальным. Они  также  осуждали
открыто   промалайский  характер  предвыборной  кампании  ОМНО.  Разумеется,
китайцы, не входившие в МКА, и  не скрывали  своих антималайских настроений.
Хотя они и не верили, что смогут победить Альянс и  образовать правительство
китайского  большинства,  но полагали,  что  уменьшение числа представителей
Альянса  в  парламенте  ослабит  политическое  влияние  малайцев.  С  другой
стороны, они не считали,  что ОМНО пошла бы на объединение со своим основным
соперником  -  ПМИП,  а  потому и  не опасались  создания  чисто  малайского
правительства на основе коалиции ОМНО и ПМИП.
     В  1969  году  предвыборная  агитация  основывалась   исключительно  на
политических  вопросах  расового  характера.  Несмотря  на  то,  что  высшие
руководители  правительства  Альянса  воспринимали происходившие  события  с
оптимизмом, имелись явные признаки того, что малайско-китайский политический
брак  по  расчету  дал трещину,  и  вскоре должен  был  совсем  развалиться,
наткнувшись  на  рифы расизма. День  выборов, 10 мая  1969 года, был отмечен
некоторыми  странными   событиями.  Во  многих   избирательных   округах  со
значительным преобладанием малайского  населения, где соперничали  кандидаты
от  ОМНО и  ПМИП, было  очевидно, что китайские избиратели  направлялись для
получения  своих  регистрационных  номеров  в  информационные  кабины  ПМИП.
Некоторые  функционеры  ОМНО  полагали,  что  это  была  уловка  со  стороны
китайцев, дабы создать  у ПМИП ложное впечатление, что они станут голосовать
за эту  партию. Поэтому представители ОМНО оставались уверенными в  том, что
китайцы  либо   поддержать  кандидатов  ОМНО,   либо  сохранят  нейтралитет.
Разумеется, они не верили, что китайские избиратели проголосуют за ПМИП.
     Когда   поздним  вечером   того   же  дня  были   объявлены  результаты
голосования, многие лидеры и члены ОМНО  встревожились. Во многих округах  с
преобладанием малайского населения ОМНО потерпела поражение от ПМИП. Уже  во
время  подсчета  голосов  стало  очевидно,  что   многие  избиратели-китайцы
проголосовали за кандидатов ПМИП. Наблюдатели от ОМНО в центрах по  подсчету
голосов  видели, что  на избирательных  участках с  преобладанием китайского
населения   все    голоса   были    отданы   за   ПМИП.   Так   как   голоса
избирателей-малайцев  разделились  между ОМНО  и ПМИП, то  голоса  китайских
избирателей определили результат выборов в  нескольких округах,  где  победа
досталась ПМИП. Мнение  представителей ОМНО о том, что избиратели-китайцы ни
за что  не  станут голосовать за ПМИП,  оказалось ошибочным. После того, как
были  подсчитаны  все  голоса,  оказалось, что большинство,  которым  Альянс
располагал в парламенте, сильно сократилось. Особенно плохие результаты были
у МКА, что говорило о  том, что основная масса  китайцев отошла  от Альянса.
Играя  азартно,  но  расчетливо  (а  у  китайцев  вообще  слава неисправимых
азартных  игроков), китайцы применили  такую тактику голосования в округах с
преобладанием малайского населения. Они знали, что ПМИП  никогда не  наберет
достаточного числа  мандатов, чтобы сформировать федеральное  правительство,
поэтому реальной опасности  того, что исламская  партия ПМИП  будет  править
страной,  не  было.  С  другой  стороны, решительная  победа  ОМНО  серьезно
укрепила бы позиции малайцев в правительстве Альянса.  Конечно, существовала
угроза того, что ОМНО выйдет  из Альянса, образует коалицию с ПМИП и другими
малайскими партиями  и  сформирует  чисто малайское  правительство.  Китайцы
делали ставку на то,  что ОМНО будет продолжать  оставаться в  оппозиции  по
отношению  к  ПМИП -  своему главному сопернику в малайской политике. В 1973
году ОМНО и ПМИП,  которая  была переименована  в Исламскую  партию Малайзии
(ИПМ  - Parti  Islam  Se Malaysia), наконец,  преодолели свои разногласия, и
ПМИП вступила в возглавляемый ОМНО  Национальный фронт, представлявший собой
расширенн