---------------------------------------------------------------
     OCR 'n' spellcheck -- Raystlin, 2002
     mail: lordsinklair@mail.ru
---------------------------------------------------------------

     I. Отплытие из Мурманска.

     История  "Трикалы"  довольно  необычна.  Греческое  судно,  захваченное
Британией в 1941  году, "Трикала" использовалась пароходной компанией Кельта
для нужд министерства обороны до  5 марта 1945 года. В ту  ночь, в 2 часа 36
минут,  "Трикала", по  официальным данным, пошла  ко  дну. "Торговая газета"
сообщила: "Трикала",  сухогруз водоизмещением 5000 тонн, подорвалась на мине
и затонула 5 марта 1945 года в 300 милях к северо-западу от Тромс╦. Экипаж в
составе 23 человек погиб".
     Однако 16 мая 1946 года, более чем через год, военная радиостанция  под
Обаном поймала  SOS с корабля,  назвавшегося  "Трикалой". Полученная  следом
радиосводка не оставляла сомнения в том, что это  действительно "затонувший"
корабль. Учитывая ценность находившегося на  его борту груза, адмиралтейство
послало  на  выручку буксир,  и два  дня вся  страна пыталась найти разгадку
таинственного возвращения "Трикалы".
     Полагаю,  что история "Трикалы" известна мне  лучше,  чем кому бы то ни
было, за исключением  Берта  Кука, моего  собрата по несчастью. Я был  среди
тех, кто спасся в  марте сорок пятого. Именно я послал SOS с борта "Трикалы"
в  мае сорок шестого. Все  пережитое  я  изложил ниже, начиная с  ночи перед
отплытием из Мурманска.
     Второго марта 1945 года Берт и  я вс╦ ещ╦ ждали отправки в Англию. Было
ужасно  холодно, пронизывающий ветер сотрясал  стены  казармы. Мела поземка.
Вокруг  железной  печки  сгрудились  восемь человек. В  ожидании  корабля мы
сидели в Мурманске уже двадцать два дня.
     Мне  нравился Берт Кук. Он никогда не унывал. Родился  он в Айлингтоне,
но везде чувствовал  себя как дома, даже в  занес╦нном снегом  Мурманске.  Я
познакомился с  ним  в  Ленинграде. Берт  был  артиллеристом-инструктором  и
обучал русских солдат обращению с новой пушкой, поставляемой в Россию.
     -- О, Боже!  Ну и холодина!-- бормотал Берт, потирая руки.-- А мы сидим
тут  три  недели. Где  наш  уважаемый  командир?  Мичман королевского  флота
Рэнкин,  высокий, толстый, с гладким лицом и мягким голосом,  был старшим по
команде. Его голубые глаза утопали в пухлых  щеках, он любил  похлопывать по
плечу  подчин╦нных,  а  когда  сердился,  голос  его  становился  резким   и
пронзительным. Он требовал безоговорочного уважения к своему званию, и любое
пренебрежение субординацией выводило его из себя.
     -- Там  же,  где был  вчера, и позавчера, и днем раньше,-- ответил я.--
Как обычно, пьет.
     -- А где он берет деньги?-- полюбопытствовал Берт.
     -- Что-нибудь прода╦т.  Он  же заведует складом. В этот миг из коридора
дон╦сся голос Рэнкина:
     -- Какого ч╦рта мы должны грузиться сейчас, а не утром?
     -- Особое задание,-- ответил другой голос.-- Командир Селби настаивает,
чтобы вы  были там  в двадцать  два ноль-ноль. Поэтому  мне пришлось вызвать
вас.
     Открылась дверь, и в нашу комнатушку  вошел Рэнкин, держа в руке листок
бумаги.  Он  был  крепко  под мухой,  на щеках горели пятна  румянца,  глаза
блестели.
     -- Кто  хочет поехать домой?-- На  губах Рэнкина  заиграла  насмешливая
улыбка. Он  знал, что нам всем до  смерти надоели снег и мороз, и  переводил
взгляд с одного лица на другое.
     -- Он думает, что  получил билет на "Куин Мери",-- процедил Берт, и  мы
нервно рассмеялись.
     Услышал Берта и Рэнкин, но улыбка не исчезла с его лица.
     -- Я вижу, мы прекрасно ладим друг с другом, Кук.-- Рэнкин повернулся к
сопровождавшему его дежурному.-- Который час?
     -- Половина восьмого,-- ответил тот.
     -- Если я соберу их в половине девятого и приведу в порт около девяти?
     -- Главное,  чтобы они были на борту до десяти  часов, мистер Рэнкин,--
ответил дежурный.
     -- Отлично,-- он взглянул на меня.-- Капрал Варди!
     -- Здесь.
     -- Ровно в половине девятого постройте  на улице тех, кто указан в этом
листке. Считайте, что вам повезло. Силлз, упакуй мои вещи.-- Он протянул мне
листок и  вышел  в  коридор.  Все собрались вокруг меня.  При неровном свете
горящих дров мы прочитали следующее:
     "Из ожидающих отправки  в Англию 2 марта 1945 года  не позднее 22 часов
должны прибыть  на борт  "Трикалы", отшвартованной  у причала  ╧  4:  мичман
Л.--Р.  Рэнкин,  капрал Дж.--Л. Варди, рядовой П.Силлз, канонир Х.Кук. Форма
походная, с вещмешками. На судне командиром подразделения назначается мичман
Рзнкин. По прибытии на  борт  он должен явиться  к  капитану  Хэлси, шкиперу
"Трикалы".  Мичман  Рэнкин  и  его  подчин╦нные  направлены  в  распоряжение
капитана Хэлси для выполнения специального задания".
     Мы выпили  полбутылки водки, оставшейся у Берта, и  двумя  часами позже
шли к порту  по заснеженным  улицам Мурманска. "Трикала" не произвела на нас
особого впечатления.  По  сравнению с изящными  обводами американского судна
серии  "либерти",  стоявшего  у  того  же  причала, "Трикала"  с е╦ одинокой
длинной   трубой,  высоким  мостиком  и  нагромождением  палубных  надстроек
напоминала угловатую  старую  деву.  На  носу  и корме торчали  тр╦хдюймовые
пушки. По бокам мостика на шлюпбалках висели две шлюпки, ещ╦ одна помещалась
на корме. Спасательные плотики прилепились к стенам рубки. Но мы поднимались
по  сходням, не думая об этом. Мы бы с радостью  поплыли  и на североморском
траулере, лишь  бы  он доставил нас в Англию.  На  "Трикале" шла погрузка. В
открытые  люки трюмов сыпалась железная руда. Крутились деррик-краны, ревели
двигатели, порции руды  с оглушительным грохотом падали вниз. Над  носовым и
кормовым трюмами клубилась рудная пыль.  Снег, покрывавший палубы "Трикалы",
из белого стал красновато-коричневым.
     --  Ждите  здесь,  капрал,-- приказал Рэнкин.-- Я пойду к  капитану. Мы
остались  на сходнях.  Знай  мы, что  уготовила  нам судьба, никакой военный
приказ  не заставил  бы ступить со сходней на палубу "Трикалы". Но мы ничего
не подозревали. И, замерзая под пронизывающим ледяным ветром, наблюдали, как
Рэнкин взбирается по трапу  на капитанский мостик. Там вышагивал взад-впер╦д
капитан  Хэлси. Мы  не представляли,  что это за человек, понятия  не имели,
какие мысли бродят в его голове.
     Капитан Хэлси  мертв. Но он часто  приходит ко мне  во  сне, невысокий,
вспыльчивый,  с  черными  волосами и  бородой,  маленькими  бусинками  глаз.
Безумец,  обожавший  театральные жесты  и  цитировавший на  память Шекспира.
Безумец? Но в его безумстве прослеживалась определ╦нная логика. Сам дьявол в
фуражке и форменном кителе с золотыми  пуговицами,  хладнокровно обрекший на
смерть  два  десятка солдат  и  матросов. Мы стояли на сходнях "Трикалы",  а
Скала уже ждала  нас в  Баренцевом море. Скала Мэддона. Слепые глаза Милтона
не  видели неистовства  этого  моря, когда он описывал свой Ад. Потоки огня,
раскаленный град, иссушающий  зной -- это  страшно, но для меня  ад  остался
там,  среди вечной ночи,  освещаемой лишь сполохами северного сияния. И сама
Скала, возвышающаяся среди бескрайнего океана,  серая, сверкающая островками
льда, отполированная водой, гладкая, словно череп мертвеца.
     Но  мы не знали  ничего этого,  ожидая,  пока  Рэнкин доложит  о  нашем
прибытии капитану Хэлси.  Пять  минут спустя  он  вернулся  в  сопровождении
первого  помощника  капитана,  угрюмого  долговязого  шотландца  по  фамилии
Хендрик, с бегающими глазками и шрамом, пересекавшим левую щеку от мочки уха
до рта.
     -- Пошли, капрал,-- сказал Рэнкин.-- Я покажу, где вы расположитесь.
     Мы обогнули рубку.  Сразу за  люком,  ведущим в машинное  отделение, по
левому  борту  я  увидел широкую стальную  дверь. Помощник капитана  откинул
скобу и откатил дверь  в сторону. Затем он заж╦г лампы, осветившие помещение
размером  десять  на  двадцать футов. Стальные  листы  покрывали  переборки,
потолок, палубу. Пахло прогорклым маслом.
     --  Вот,  мистер  Рэнкин,--  сказал помощник.--  Они будут  жить здесь,
вместе с грузом.
     Рэнкин повернулся ко мне.
     -- Устраивайте ваших людей, капрал. Спецгруз  доставят на борт  сегодня
ночью. Прямо сюда. Вы  и  ваши  люди будете охранять  его.--  Он взглянул на
помощника.-- Вы знаете, что это за груз, мистер Хендрик?
     -- Нет,-- поспешно ответил он. Рэнкин огляделся.
     --  Похоже,   груз  будет  небольшим,--  пробормотал  он.--  Для   чего
использовалось это помещение, мистер Хендрик?
     -- Тут был матросский кубрик. Мы очистили его сегодня утром.
     -- Кубрик на палубе? Странно.
     -- Это точно. Но "Трикала" строилась на Клайдсайдских верфях для Греции
и по их спецификации. Вероятно, греки  хранили тут багаж  пассажиров и часть
груза.
     Рэнкин,  похоже,  удовлетворил  сво╦ любопытство  и вновь посмотрел  на
меня.
     --  Ведите  ваших  людей, капрал.  Мистер Хендрик  выдаст  вам одеяла и
гамаки. Указания по охране  груза вы получите,  как только  его доставят  на
"Трикалу".
     Повернувшись, я услышал, как он сказал помощнику:
     -- Капитан упомянул о свободной каюте, которой я могу воспользоваться.
     -- Да,-- ответил Хендрик.-- Пойд╦мте, я покажу ее вам.
     --  Ну,  что  загрустил, приятель?--  спросил Берт, когда  я вернулся к
сходням.
     --  Сам увидишь,-- ответил я и повел их  на корму. Даже  Силлз, который
никогда не жаловался, сказал:
     -- Здесь будет чертовски холодно.
     Берт посмотрел  на  меня. В  чем  дело,  капрал? Я говорил с  одним  из
матросов, и он сказал, что у них есть свободные койки. Вероятно, они думают,
что солдаты будут рады и такой дыре.
     --  Тут  будет находиться спецгруз,  который доставят  на борт  сегодня
вечером. Нам поручена его охрана,-- ответил я.
     --  Охрана!--  Берт швырнул  в  угол  вещмешок.-- Всегда  они чтонибудь
выдумают. Почему мы не можем  вернуться в Англию как нормальные люди?  А где
мистер  Рэнкин? Не  вижу  его вещмешка. Держу  пари,  они  будут  пировать с
капитаном в уютной кают-компании,  и плевать им на то, что  мы превратимся в
сосульки. Небось  уже заявил  во  всеуслышание, что он мичман и  не привык к
обществу  рядовых. Нас жд╦т чудесное  путешествие. Ты не потребовал для  нас
другого помещения, капрал?
     --  Нет.  Ты  же  видел  приказ. Там прямо  сказано,  что нам  прид╦тся
выполнять особое задание.
     Через полчаса на причал въехали четыре грузовика с большими ящиками.  В
кузове  каждого  сидело  трое  солдат.  Английский  офицер в  морской  форме
поднялся на борт и прош╦л на капитанский мостик. Вскоре после этого  один из
кранов качнулся  в  сторону  первого грузовика и начал переносить  ящики  на
палубу. "Двигатели для "харрикейна". На замену",-- прочли мы на ящиках.
     --  Впервые  слышу,  чтобы  изношенные   самол╦тные  движки   требовали
специальной охраны,-- пробурчал Берт.
     Когда ящики перетащили  в стальной кубрик,  английский  моряк, какой-то
русский чиновник, Рэнкин и шкипер "Трикалы"  пересчитали их.  Появилась кипа
бумаг, все расписались. Затем моряк повернулся к шкиперу и сказал:
     -- Ну, теперь за них отвечаете вы, капитан  Хэлси. Организуйте  охрану,
мистер  Рэнкин,-- добавил он, взглянув на нашего командира. Затем все, кроме
Рэнкина, вышли на палубу. Рэнкин протянул мне густо исписанный листок.
     --  Это  вам,  капрал.  Инструкция по  охране. Два часа караула, четыре
отдыха, круглые сутки.  Часовой должен быть в форме и  с  оружием. Он должен
стоять  или ходить по палубе перед дверью.-- Рэнкин  наклонился ко  мне.-- И
если  я замечу  расхлябанность, не увижу часового  или  он будет одет не  по
форме, пеняйте на себя, капрал. Не поздоровится и часовому.
     Берт встал и подош╦л к нам.
     --  Два часа  караула, четыре отдыха. А вы не собираетесь  нести охрану
вместе с нами, мистер Рэнкин?
     От изумления  у  Рэнкина  отнялся язык. Прежде чем ответить, он глубоко
вздохнул.
     -- Мичман не нес╦т караульной службы, Кук.
     -- Значит,  мы должны отдуваться за  вас? Это несправедливо, знаете ли.
Мы все, так сказать, в одной лодке. Если б с нами был сержант, а не паршивый
мичман, он поступил бы как настоящий! мужчина.
     Рэнкин буквально затрясся от гнева.
     -- Мичман далеко  не сержант,--  выкрикнул он.-- Ещ╦ одно слово, Кук, и
тебе прид╦тся иметь дело с капитаном. Берт ухмыльнулся.
     -- Разве я смогу охранять спецгруз, если меня закуют в кандалы?
     --  Напрасно  ты  принимаешь  меня  за  простака,--  вкрадчиво  ответил
Рэнкин.-- После возвращения в Англию ты рассчитываешь на отпуск, не так ли?
     --  Ещ╦  бы!  Конечно,  рассчитываю.  Четыре  месяца в  России!  Я  его
заслужил.
     -- Заслужил  ты  его или нет, приятель,  но я советую тебе  следить  за
собой. И вам тоже.-- Он переводил взгляд с одного лица на другое.-- Иначе вы
можете забыть  об отпуске.--  Затем  он повернулся ко мне.--  Я  слышал,  вы
хотите  получить  офицерский  чин,  капрал?--  И,  не  слыша  моего  ответа,
добавил:- Хотите или нет?
     -- Да,-- ответил я.
     --  Отлично,--  Рэнкин улыбнулся  и направился к  выходу.  У  двери  он
остановился.--  Обеспечьте  над╦жную охрану,  капрал,  иначе  я подам  такой
рапорт,  что вы верн╦тесь  в свою часть,  поджав  хвост.  Часового выставьте
немедленно!
     Когда он уш╦л, Берт набросился на меня:
     -- Почему ты спасовал перед ним? У тебя нашивки на рукаве, а не у меня.
     Я промолчал. Берт отвернулся, и я услышал, как он сказал Силлзу:
     --  Собирается получить офицерский  чин...  Тряпка  он, а не  офицер. Я
поставил  его  часовым,  а сам вышел  на палубу. Погрузка закончилась. Краны
застыли, и лишь люки трюмов зияли, как ч╦рные кратеры. Прожекторы на причале
освещали американское судно, которое все еще загружали рудой.
     Казалось, "Трикала" заснула.  Лишь желтые  полукружья  налубных фонарей
отбрасывали ч╦рные тени, да  вахтенные ходили  по  капитанскому мостику. Дул
пронизывающий .ветер,  скрипел под ногами снег.  Я закурил. Настроение  было
хуже  некуда. Я  проклинал Рэнкина  за то,  что он упомянул о мо╦м намерении
стать офицером.  И злился на Бетти, заставившую меня подать прошение. Теперь
вместо  отдыха  мне  предстояли  месячные  курсы.  Кроме  того,  становиться
армейским офицером мне не хотелось: я с детства  плавал на кораблях и только
в море чувствовал себя, как  дома. Но из-за моего зрения королевский флот не
захотел иметь со мной никаких дел. А в армии я напоминал рыбу, вытащенную из
воды. Внезапно слева от меня осветился один из иллюминаторов. Он был открыт.
     -- Входите, Хендрик, входите,-- дон╦сся до меня мягкий бархатный голос.
,-- ==.
     Закрылась дверь, кто-то вытащил пробку из бутылки.
     -- Ну, что там за охрана?
     -- Именно этого мы и ожидали,-- ответил Хендрик.
     --А по-моему, не совсем. Мы  ждали  солдат,  а не мичмана  королевского
флота. Могут возникнуть сложности. Вы знаете этого Рэнкина, мистер Хендрик?
     -- Да. Я как-то встретился с ним в...  общем, я его знаю. У него всегда
полно денег. Он заведовал складом и наверняка тащил оттуда. Думаю, мы  с ним
договоримся. Что касается капрала и двух солдат...
     Тут  иллюминатор  закрылся,  и больше  я ничего  не услышал.  Не придав
значения этому  разговору,  я  неспешно пош╦л  назад.  Берт вышагивал  перед
стальной  дверью.  Он  повесил  винтовку  на  плечо и  махал  руками,  чтобы
согреться.
     -- А где одеяла и гамаки?-- спросил он.-- Разве ты ходил не за ними?
     -- Их ещ╦ не принесли?-- удивился я.
     -- Конечно, нет.
     -- Ладно, пойду к Рэнкину и узнаю об этом.
     -- Сходи, а когда увидишь его, передай, что я с радостью свернул бы ему
шею. Его бы сюда. Пусть постоит два часа на этом чертовом ветру. Спроси его,
почему мы не можем охранять груз, сидя внутри?
     -- Хорошо, Берт. На юте я наш╦л трап  и, спустившись  вниз,  очутился в
длинном коридоре,  т╦плом  и пахнущем машинным маслом. Тишину  нарушало лишь
жужжание  электрогенераторов. Я стоял в нерешительности, как вдруг открылась
дверь,  и  в коридор  вышел  мужчина  в  резиновых  сапогах.  Из освещ╦нного
дверного   про╦ма   доносились  мужские  голоса.   Я  постучал  и  вош╦л   в
кают-компанию. Три  человека сидели за чисто выскобленным столом. Не обращая
на меня внимания, они продолжали жаркий спор.
     -- А  я говорю,  что он сумасшедший,-- горячился  один из них,  судя по
выговору,  валлиец.--  Вот  сегодня  утром в  носовой  части  русские чинили
обшивку.  Дверь в  переборке  номер  два  была  открыта, и  я  вош╦л,  чтобы
посмотреть, как идут дела.  Капитан и мистер  Хендрик наблюдали за русскими.
"Дэвис, что  ты тут делаешь?"- спрашивает капитан,  увидев  меня. Я отвечаю,
что хочу взглянуть, как движется ремонт. "Убирайся!-- кричит он.-- Вон, ч╦рт
побери!  Я  сказал,  вон!--  и  тут  же  начинает  дико  хохотать.  А  потом
добавляет:- Идите, Дэвис, займитесь делом".
     --  Зря ты волнуешься,-- сказал другой матрос.--  Он всегда такой,  наш
капитан Хэлси. Ты на судне  новичок, а мы плыв╦м с ним  в четв╦ртый  раз, не
так  ли, Эрни? Шекспир,  Шекспир, Шекспир.  Он  может  стоять на капитанском
мостике  и часами декламировать Шекспира.  А проходя мимо  его  каюты, часто
слышишь, как он там бушует. Правда, Эрни?
     Эрни кивнул и вынул трубку изо рта.
     --  Это точно. А когда ид╦шь  к нему на  капитанский мостик, никогда не
знаешь,  кто встретит  тебя: Тибальт  или  один из злодеев  короля  Ричарда.
Сначала у  меня мурашки по коже бегали, теперь привык. А какие он произносит
речи! Да у  половины команды есть томики  Шекспира.  Так хоть  можно узнать,
говорит он сам или повторяет чей-то монолог.--  Эрни поднял голову  и увидел
меня.-- Здорово, приятель. Вам чего?
     -- Не можете ли вы сказать мне, где каюта мистера Рэнкина?
     -- Того, что в морской форме?  Кажется,  его поместили рядом с мистером
Каузинсом. Пойд╦мте,  я вас провожу. ∙ Он поднялся из-за стола и  повел меня
по коридору. Каюта Рэнкина оказалась пустой.
     -- Он пь╦т?--  спросил Эрни, понизив голос. Я  кивнул.-- О,  тогда он у
старшего  механика.-- Эрни  постучал  в  следующую дверь, и  невнятный голос
ответил: "Войдите".  Эрни  открыл  дверь  и  заглянул  в  каюту.--  Порядок,
приятель, вам сюда.
     Я  поблагодарил  его  и  вош╦л. Стармех валялся на  койке.  Его налитые
кровью ч╦рные глаза буравили меня насквозь. На полу -- пустые бутылки из-под
пива, две початые бутылки виски  на комоде. Каюта пропиталась табачным дымом
и сивушным духом. Рэнкин сидел в ногах стармеха. Они дулись в карты.
     -- В ч╦м дело?-- спросил Рэнкин.
     --  У нас нет одеял и гамаков,-- ответил я. Рэнкин презрительно фыркнул
и повернулся к стармеху.
     --  Слышите?  У  них  нет одеял  и гамаков.--  Рэнкин  рыгнул и почесал
голову.--  Вы  капрал, не так ли?  Собираетесь стать  офицером? Где же  ваша
инициативность?  Найдите корабельного баталера.  Он может  дать вам одеяла и
гамаки, а не я.-- Видя, что я не двинулся с места, он добавил:-  Ну, чего вы
жд╦те?
     -- Есть ещ╦ одно дело,-- начал я, но умолк  на  полуслове. Светло-синие
глазки  Рэнкина  пристально наблюдали  за  мной. Он  знал,  что  я собираюсь
сказать.  Он  знал, что  совсем не обязательно нести охрану на палубе. И  он
ждал случая вновь поглумиться надо мной. Для этого человека звание  означало
возможность топтать тех, кто стоит ниже.
     -- Это  неважно,--  сказал  я и  закрыл дверь.  Матросы,  что  сидели в
кубрике, дали  мне одеяла  и гамаки. Берт встретил меня на верхней ступеньке
трапа и помог донести их.
     -- Ты видел Рэнкина?-- спросил он.
     --Да.
     -- Мы можем нести охрану внутри?
     --Нет.
     -- Ты спросил его?-- он не сводил с меня глаз.
     -- Нет.  Он был  пьян  и  только и ждал повода  втоптать меня в  грязь.
Спрашивать его не имело смысла.
     Берт откатил дверь плечом и швырнул одеяла на пол.
     -- А, чтоб тебя!-- в сердцах  воскликнул  он  и вышел  на палубу.  Мы с
Силлзом занялись гамаками.
     -- Извини,  капрал, я погорячился,-- сказал Берт,  когда час  спустя  я
сменил его.-- Наверное, на меня действует погода.
     -- Пустяки, Берт,-- ответил я. Мы покурили.
     -- Спокойной ночи,-- сказал он и уш╦л, оставив меня наедине с холодом и
невес╦лыми мыслями.
     В семь утра я заступил на вторую вахту. Из трубы "Трикалы" валили клубы
ч╦рного дыма, трюмы были задраены, вс╦  говорило о скором отплытии. Когда на
палубу вышел Силлз, чтобы сменить меня, мимо проплыли эсминец и два корвета.
     --  Отплываем сегодня, капрал?-- с надеждой  спросил Силлз. Вряд ли ему
было больше двадцати лет. Вероятно, он впервые покинул Англию.
     -- Похоже, формируется  конвой,--  ответил  я.-- Буксиры уже вывели два
корабля.
     Десять минут  спустя от нашего причала отвалил американский сухогруз. Я
спустился вниз, чтобы побриться. В дверях камбуза стоял кок, толстый мужчина
с бородавкой  на нижней  губе  и карими  глазами.  Он  протянул  мне  кружку
дымящегося какао. Я с удовольствием выпил горячий напиток. Мы поболтали. Кок
побывал  чуть ли  не во всех портах  мира.  В  Мурманск  он  приплыл  уже  в
четв╦ртый раз.
     В одиннадцать утра я вновь заступил на вахту.
     -- Ещ╦ не плыв╦м?-- спросил я Берта.
     -- Даже не собираемся,-- ответил он. Сходни по-прежнему соединяли нас с
причалом.  Но Хэлси  ходил взад-впер╦д по капитанскому  мостику,  его ч╦рная
борода  воинственно  топорщилась.  На  пустом  причале появилась  девушка  в
длинной  шинели.  Из-под  берета   выбивались  ч╦рные  кудряшки,  она  несла
вещмешок. Прочитав название судна, девушка направилась к сходням.
     --  Ч╦рт побери,-- Берт д╦рнул  меня за рукав.-- Женщина  на корабле. И
она выглядит такой слабенькой. Пош╦л бы и  помог  ей нести вещмешок.-- Я  не
шевельнулся,  и тогда  он  сунул  мне  свою винтовку.-- Потрудись  за  меня,
приятель. Если ты не джентльмен, прид╦тся  мне  доказывать, что меня не  зря
учили  в  школе.  Я  наблюдал, как  Берт  подхватил вещмешок,  лицо  девушки
осветилось улыбкой, и тут же сзади раздался голос Хендрика.
     -- Вы не видели мичмана Рэнкина, капрал?
     -- Нет,-- ответил я.
     -- Старик требует его к себе. Если он появится, передайте, что его ждут
на мостике.
     Пыхтя, подош╦л буксир. С мостика послышался голос Хендрика, многократно
усиленный микрофоном: "Юкс, приготовься отдать концы".
     Появился улыбающийся Берт.
     -- Ну, как она?-- спросил я, отдавая винтовку.
     -- Очень милая девушка. Англичанка. Дженнифер Соррел. Прочитал на бирке
вещмешка.  Бог  знает, как  она оказалась  в  этой дыре. Не успел  спросить.
Видать, ей  пришлось  нелегко. Лицо  бледное, как снег, кожа прозрачная, под
глазами  черные круги.  Но настоящая дама.  Ясно  с первого взгляда. А потом
подош╦л мистер  Каузинс.  Эти  проклятые офицеры  всегда снимают  сливки. О,
смотри, поднимают сходни. Значит, сейчас  тронемся.  В тот  же  миг  заревел
гудок "Трикалы".  На мостике с рупором в  руке появился  капитан Хэлси. Щель
между  бортом судна и причалом  быстро увеличивалась. Появилась ч╦рная вода.
Набирая  ход, "Трикгла" присоединилась к каравану судов.  В четверть второго
конвой вышел в море. В три часа, когда кончилась моя вахта, мурманский берег
превратился  в  белую  полоску  между свинцовым  небом  и  водой.  На  судне
говорили, что в Англию мы должны прибыть через пять  суток. Я сказал об этом
Берту, когда сменил его в семь вечера.
     -- О, Боже!-- охнул он.-- Ещ╦ пять  таких дней! Хотел бы я знать, что в
этих ящиках. Можно подумать, мы охраняем королевскую казну,-- ворчал Берт.--
Если там действительно двигатели, это  безобразие. С  какой стати мы  должны
из-за них м╦рзнуть? Эти ящики никуда не уйдут и не прыгнут за борт.
     -- Ничего не поделаешь,-- ответил я.-- Приказ есть приказ.
     -- Я понимаю, что ты не  виноват, капрал, но до чего глупо  м╦рзнуть на
палубе. Пойду-ка я вздремну. Спокойной ночи. Без десяти  девять я заглянул в
спальную каюту. К моему изумлению, Берт не спал, а вместе с Силлзом орудовал
штыком, вскрывая один из ящиков.
     -- Что вы затеяли?-- воскликнул я.
     --  Ничего плохого, капрал,--  ответил Берт.--  Хотим  узнать,  что  мы
охраняем. Извини, приятель, мы рассчитывали вс╦ закончить, пока ты стоял  на
вахте. Но ящики крепче, чем мы ожидали.
     -- Немедленно заколотите ящик.  Если кто-то увидит, чем вы занимаетесь,
не миновать беды.
     -- Минуту, капрал. Смотри, мы уже. вскрыли  его. Сунь сюда штык, Силлз.
Нажимай.
     Заскрипели гвозди, крышка пошла вверх. Ящик заполняли ряды коробочек из
дерева.
     -- Что ж, значит, это не двигатели.
     -- Идиоты!-- крикнул я.-- Вдруг это  секретное оружие. Или опасные  для
жизни  химические вещества. Как я,  во-вашему, объясню,  что один  из ящиков
оказался вскрытым?
     --  Пустяки,  капрал, пустяки.--  Берт  вытащил одну коробочку,  длиной
дюймов  восемнадцать  и  шириной не  более  девяти.--  Не  волнуйся. Мы  вс╦
поправим  так, что никто  ничего не  заподозрит.-- Он  зажал коробочку между
колен и сорвал крышку. И тут же присвистнул от удивления.
     --  Однако...  Взгляни, капрал. Серебро.  Вот что тут  такое, приятель.
Неудивительно, что им понадобилась охрана. Действительно, это было  серебро.
В  коробочке лежали  четыре  бруска,  ярко  блестевшие в свете  единственной
электролампочки.
     -- О,  Боже! Будь у меня  хоть один такой брусок,-- пробормотал Берт.--
Хотел  бы  я  посмотреть  на  физиономию  моей старухи, когда положу  его на
кухонный  стол. Осторожно,  кто-то  ид╦т! Он едва  успел  убрать коробочку с
брусками, как дверь откатилась в сторону и вош╦л Рэнкин.
     -- Почему снаружи нет часового?-- спросил он. Его лицо раскраснелось от
выпитого виски.
     -- Я только что вош╦л, чтобы позвать сменщика,-- ответил я.
     -- Ваши люди  должны заступать  на вахту без напоминания. Возвращайтесь
на  пост. Напрасно  вы надеетесь,  что под покровом темноты сможете нарушать
приказ. Хороший из вас получится офицер! Я приш╦л сказать вам, что на случай
повреждения судна наша шлюпка -- номер два по левому борту.-- Тут он заметил
штык в руках у Берта.-- Что это вы задумали, Кук?
     -- Ничего,  мистер Рэнкин,  ничего,  честное слово,--  невинно  ответил
Берт.
     -- А почему у вас в руке штык?-- настаивал Рэнкин.
     -- Я собираюсь почистить его.
     -- Почистить!-- фыркнул  Рэнкин.-- Да вы никогда ничего  не чистили, во
всяком случае, по собственному почину.-- Он шагнул впер╦д и увидел  вскрытый
ящик.-- Значит,  вы  вскрыли  ящик, Кук?  По прибытии  в  Англию,  Кук,  вам
прид╦тся...
     -- Одну  минуту, господин мичман,--  прервал  его  Берт.--  Разве вы не
любопытны? Мы не сделали ничего плохого. Вы знаете, что в этих ящиках?
     -- Разумеется, знаю,-- ответил Рэнкин.-- А теперь заколотите ящик.
     Берт хмыкнул. Держу пари, вы думаете, что там самол╦тные двигатели, как
туг и  написано. Взгляните-ка  сюда.--  И  он  протянул  Рэнкину коробочку с
серебряными брусками.
     -- О, Господи!-- прошептал тот.-- Серебро!-- Он поднял голову и сердито
продолжал:- Ты болван, Кук! Это же драгоценный металл. Смотрите, тут печать.
Ты сломал е╦. За это прид╦тся отвечать.  Как только судно войд╦т в гавань, я
посажу тебя под арест. И вас тоже, капрал. А теперь возвращайтесь на пост. Я
двинулся к двери, но голос Берта остановил меня.
     --  Послушайте, мистер  Рэнкин.  Как  только  мы окажемся в  Англии,  я
отправлюсь в отпуск к жене  и детям. Если у кого-то и будут неприятности, то
только не у меня.
     -- Что ты хочешь этим сказать?-- насупился Рэнкин.
     -- Я хочу  сказать, что за охрану  груза  отвечаете вы.  И не только за
охрану,  но и за  наши  действия. Так? И лучше  всего положить коробочку  на
место и ничего никому не говорить. Не так ли, мистер Рэнкин?
     Рэнкин ответил не сразу.
     --  Хорошо,--  наконец  выдавил  он.--  Положите коробочку  на место  и
заколотите ящик.  Я доложу капитану,  а  он решит, какие нужно принять меры.
Сломанную печать скрыть не удастся. Чиновники казначейства наверняка захотят
узнать, кто сломал е╦, когда и зачем.
     Я вышел на палубу. Несколько минут спустя ко мне присоединился Рэнкин.
     --  Будьте осмотрительней  с  этим Куком,--  сказал  он и направился  к
трапу, ведущему на капитанский Мостик. II.


     Сознание  того, что нам доверена  охрана  действительно  ценного груза,
круто изменило мо╦ отношение к  происходившему. Нельзя  сказать, что я сразу
стал подозревать капитана Хэлси, но обострившееся чувство ответственности во
многом  обусловило мои  дальнейшие действия.  Я никого  не боялся. Наоборот,
мерный  гул  двигателей  под  ногами,  сол╦ный  туман,  висящий над палубой,
прибавляли мне сил, вселяли уверенность.
     --  Ахой, "Трикала",--  прогремел  над  водой  металлический  голос  из
дал╦кого мегафона.-- "Скорпион" вызывает "Трикалу".
     --  "Трикала"  слушает.  "Скорпион", говорите,--  ответили  с  мостика.
Сначала  я ничего не  увидел.  Затем слева по борту различил в темноте белый
бурун рассекаемой форштевнем  корабля воды. Когда  дал╦кий мегафон  загремел
вновь, я уже видел стройный силуэт эсминца, идущего параллельным курсом.
     --  Штормовое  предупреждение.  "Трикала", сближайтесь с  "Американским
купцом". Сближайтесь с "Американским купцом" и держитесь рядом с ним.
     --  Ясно, "Скорпион",-- последовал  ответ. Прозвенел машинный телеграф,
гул двигателей сразу усилился. Эсминец отвалил в сторону и исчез  в ночи. На
палубу вышел Силлз. Начиналась его вахта.
     --  Мы заколотили ящик, капрал,-- сказал  он,-- но  печати поправить не
удалось.
     В стальной каюте Берт сидел нахохлившись.
     --  Извини,  приятель.--  Он попытался улыбнуться.-- К  сожалению, я не
заметил печатей. Да  и как я мог знать,  что  мы вез╦м сокровища Английского
банка?
     -- Вс╦ утряс╦тся, Берт,-- ответил я, оставил его  наедине с  серебром и
спустился на камбуз выпить какао. Кок сидел у раскал╦нной плиты, сложив руки
на  толстом  животе. Его  очки  сползли на  кончик  носа.  На  столе  лежала
раскрытая книга, на  коленях кока свернулся  кот. Кок дремал. Когда я вош╦л,
он снял очки и прот╦р глаза.
     --  Наливай сам,-- сказал он, увидев пустую кружку. Кот╦л с какао стоял
на обычном месте. Я наполнил кружку. Густой напиток обжигал горло. Кок начал
поглаживать  кота.  Тот  проснулся,  мигнул зел╦ными  глазами,  потянулся  и
довольно замурлыкал. Кок повернулся к буфету и достал бутылку виски.
     -- Вон там есть стопочки, капрал.
     Я поставил их перед коком, он разлил виски и начал рассказывать о своей
жизни.  Он плавал коком уже  двадцать два года,  переходя  с одного судна на
другое. У него была жена в Сиднее и жена в Гулле, и он утверждал, что знаком
с женской половиной населения всех портов семи морей. Он говорил  и говорил,
глядя в пламя печи, поглаживая спину мурлыкающего кота.
     -- Вы давно плаваете с  капитаном Хэлси?-- спросил я, дождавшись редкой
паузы.-- Что это за человек?-- Мне не давало  покоя решение Рэнкина доложить
капитану о вскрытом ящике.
     --  Плыву  с  ним  в пятый раз,-- ответил кок.-- Не  могу  сказать, что
хорошо  знаю.  Никогда  не видел его,  пока  не попал  на "Трикалу"  в сорок
втором. О  н╦м  лучше спросить у  Хендрика,  первого  помощника, матроса  по
фамилии Юкс,  да Ивэнса,  кочегара из  Уэльса. Они  плавали с  Хэлси  ещ╦  в
Южно-Китайском  море,  когда тот был шкипером "Пинанга". Но из  них слова не
вытянешь. Не могу их винить.
     -- Почему?-- спросил я. .
     -- Ну, это всего,  лишь слухи,  поэтому  не советую повторять то, что я
сейчас скажу.-- Он  пристально посмотрел на меня.-- Но я кое-что слышал. Так
же, как  и другие,  кто побывал в китайских портах. Я не  утверждаю, что это
правда.  Но я  не знаю ни одной  портовой сплетни, которая  зародилась бы из
ничего.
     -- И что это за сплетня?-- спросил я, когда он вновь уставился В ОГОНЬ.
     --  О, это длинная история. В  общем, речь шла о пиратстве.-- Кок резко
повернулся ко мне.--  Учтите,  дружок, вы  должны молчать, ясно? Я болтливый
старый дурак,  раз уж  вам рассказываю.  Но  я  не  могу говорить об  этом с
матросами. Зачем навлекать  на себя неприятности?  Вы -- совсем другое дело.
Вы, можно сказать, наш  гость.-- Он опять отвернулся  к  огню.--  Впервые  я
услышал  о капитане Хэлси в  Шанхае. Тогда я не думал,  что окажусь с ним на
одном  корабле.  Пиратство. Пиратство и убийства, вот что говорили о  н╦м  в
Шанхае. Вы видели,  как он мечется по мостику? Вряд ли, вы тут всего  сутки.
Но вс╦ ещ╦ впереди... впереди.
     -- Я слышал, что он любит декламировать Шекспира. Вы говорите об этом?
     -- Верно, Шекспир. Это  его библия. Он  может целый  день декламировать
Шекспира,  сначала на  капитанском мостике,  потом  в  своей  каюте.  Цитаты
перемежаются  у него с приказами, и  новичок часто  не сразу понимает, что к
чему. Но вы прислушайтесь к отрывкам, которые он выбирает. Я читал Шекспира.
Я вожу с собой томик его пьес, потому что с ним не чувствуешь себя одиноким.
Прислушайтесь,  и вы  пойм╦те,  что  в его цитатах одни убийства.  И ещ╦: он
выхватывает  те отрывки, что соответствуют его настроению. Сегодня утром  он
был Гамлетом. Когда  он -- Гамлет, можно спать спокойно. Если  он весел,  то
цитирует Фальстафа.  Но если он  Макбет  или Фалконбридж, надо  держать  ухо
востро. А  не то  он может огреть тебя тем, что попад╦тся  под руку. Маньяк,
вот он кто. Бешеный лунатик. Но  он прекрасный моряк и знает,  как управлять
корабл╦м. Кок наклонился впер╦д и подбросил угля в печь.
     -- Говорят, раньше он  был акт╦ром  и отрастил бороду, чтобы } изменить
внешность. Об этом  мне  ничего  не известно. Но в  Шанхае я слышал,  что он
наш╦л "Пинанг" во  время урагана, недалеко  от  Марианских островов  в Тихом
океане.  Он  ш╦л на  маленькой  шхуне. Команда  покинула  "Пинанг", но Хэлси
удалось запустить  помпы, откачать воду и доплыть до  Шанхая.  Судно не было
застраховано,  бывшие владельцы  не  пожелали платить  за  его  спасение,  и
каким-то  образом он купил "Пинанг" за бесценок. Это было в тысяча девятьсот
двадцать пятом году. Мне говорили, что об этом писали в газетах. Дальнейшее,
правда, в печать уже  не попало. Хэлси  подлатал "Пинанг" и начал перевозить
грузы  для  одной  из  торговых  фирм.  Команду  он  набрал  из  отъявленных
мерзавцев, которых всегда полно  в портах. Торговля  велась  строго в рамках
закона, хотя  я не могу утверждать,  что они не занимались контрабандои. Без
этого не обходится ни одна торговая операция в портах Южно-Китайского моря.
     Но не  контрабанда  принесла  известность "Пинангу".  Это  судно  часто
замечали
     поблизости от тех  кораблей,  что во  время шторма  шли ко дну со  всей
командой. И в портах заговорили о пиратстве. Вам это кажется невероятным, не
так ли? На Востоке многое видится в ином свете, чем в Англии. Начн╦м с того,
что на упомянутых затонувших  судах не было радио. Да и  вообще в  тех краях
случается много необычного. А потом японцы вторглись в Китай, и для тех, кто
не знаком  с угрызениями совести, открылось широкое  поле  деятельности.  Во
всяком  случае, Ч╦рная Борода,  как его  прозвали, продав  в тридцать шестом
году "Пинанг" японцам,  уехал на Филиппины и купил  там большое поместье. Но
это  вс╦ слухи. Доказательств  нет. И лучше никому не говорите о том, что вы
сейчас услышали.
     -- Но почему вы мне вс╦ рассказали?-- спросил я.
     Кок рассмеялся и наполнил стопки.
     -- Пробыв столько  лет в  море, поневоле станешь  сплетником.  Когда на
судне  появляется новый человек,  я  приглядываюсь к  нему  и,  если  он мне
нравится, зову к  себе поболтать о том  о  с╦м. У моряков свои знаменитости,
главным образом, шкиперы. Все они
     слегка  не  в   себе,  но  каждый  по-своему.  Некоторые  пьют,  другие
обращаются  к  религии,  а капитан Хэлси находит  утешение в Шекспире. Я  на
"Трикале" уже  двадцать шесть месяцев,  и меня  просто распирает от  желания
поделиться с кем-нибудь тем, что я знаю. Но, повторяю, вс╦ это домыслы. Мне,
правда, кажется, что не бывает дыма без огня...
     Я до  сих пор не  знаю,  как звали  кока: он утонул вместе со всеми. Но
говорить он мог часами.
     Я поднялся на палубу.  Ветер  переменился  на  северо-западный. Сполохи
северного  сияния  уже не  освещали небо. Впереди  едва  виднелись очертания
"Американского  купца".  Волны  вздымались  вс╦ выше.  В лицо летели сол╦ные
брызги. Я укрылся за фальшбортом, чтобы раскурить трубку.
     -- О,  вы испугали меня,-- раздался  мелодичный  женский голос,  едва я
чиркнул спичкой.
     Я  прикрыл  пламя  ладонью и увидел светлый овал лица. На бухте  каната
сидела девушка в длинной шинели.
     --  Извините,--  сказал  я.--  Я  не  знал,  что  здесь кто-то есть.  Я
спрятался от ветра, чтобы раскурить трубку. Вы мисс Соррел?
     --Да.
     -- Тут так темно. Я вас не заметил.
     -- И я не увидела бы  вас,  не  зажги вы спичку. Да и теперь видна лишь
ваша трубка. Откуда вам известно мо╦ имя?
     --  Я капрал  отделения охраны.  Один  из моих людей  помог вам донести
вещмешок.
     --  О,  тот  маленький   лондонец,--   рассмеялась  девушка.--   Вы  не
представляете, как я обрадовалась, услышав его голос. А что вы охраняете?
     Неожиданность е╦ вопроса застала меня врасплох.
     --  Ничего  особенного,-- ответил я  после короткой  паузы.--  Какие-то
грузы.
     -- Извините. Мне не следовало  спрашивать об этом, не так ли? Наступило
неловкое молчание. Ледяной ветер пронизывал насквозь.
     -- В такой холод лучше оставаться в каюте,-- сказал я.
     -- Нет, она такая маленькая. Мне не хочется сидеть в четыр╦х стенах.
     -- Но разве вам не холодно?-- спросил я.
     --  Холодно,-- ответила она.-- Но  я привыкла. Кроме того, мне нравится
слушать море. Дома у нас яхта. Я плавала,  сколько себя помню.  Мой  брат  и
я...-- е╦ голос дрогнул.-- Его убили под СенНазером.
     -- Простите меня. Я  тоже люблю  море,-- вновь наступило молчание, но я
чувствовал, что ей хочется поговорить, и спросил, откуда она родом.
     -- Из Шотландии,-- ответила она.-- Мы жив╦м близ Обана.
     -- Вы сказали, что привычны к холоду. Долго пробыли в России?
     -- Нет, в Германии. Вернее, в Польше.
     -- В Польше?-- изумился я.-- Вы были в плену?
     -- Да, почти три года.
     Казалось невероятным, что такая хрупкая девушка могла это  выдержать, а
потом ещ╦ добраться до Мурманска.
     -- Но  как?-- воскликнул я.-- Три года... значит, вы не могли быть там,
когда началась война.
     -- Нет,--  ровным, бесцветным голосом ответила девушка.-- Меня схватили
во Франции,  в Руане. Моя  мать -- француженка и знала многих  нужных людей.
Это  была  моя  третья поездка  во  Францию. После  ареста меня отправили  в
концлагерь под  Варшавой,-- она невесело  засмеялась.-- Поэтому  я не  боюсь
холода. Но довольно обо  мне. Я устала от себя. Расскажите, что вы делали во
время войны и чем намерены заняться теперь?
     Я смутился.
     -- Ничего особенного я не совершил. Я специалист по приборам управления
зенитным  огн╦м.  В России я.отвечал  за  их готовность  к боевым действиям.
Теперь возвращаюсь в Англию.
     --  А что вы  будете делать, вернувшись в Англию?-- Она вздохнула.-- О,
как  приятно  сказать  "Англия",   зная,   что   с  каждым   оборотом  винта
приближаешься к  ней. Англия! Англия!  Какое чудное слово.  Вернуться домой!
Как легко становится на душе от таких простых слов: я возвращаюсь домой.
     Всхлипнув, она отвернулась, и тут я услышал зовущий меня голос Силлза.
     -- Что такое?-- крикнул я в ответ.
     --  Вас  ищет  мистер  Рэнкин,  капрал.  Капитан   хочет  вас   видеть.
Немедленно.
     Внезапно  я  почувствовал себя  маленьким мальчиком, которого вызвали в
кабинет  директора  школы.  От  этой   встречи  я  не   ждал  ничего,  кроме
неприятностей.
     -- К сожалению, мне надо идти,-- сказал я  своей невидимой  спутнице.--
Вы будете здесь, когда я вернусь?
     -- Нет,-- ответила она,-- я уже зам╦рзла.
     -- Давайте встретимся  завтра,-- без малейшего раздумья выпалил я.-- Вы
найд╦те меня на палубе.
     --  Хорошо.  Спокойной ночи. Рэнкин ждал меня возле  ящиков с серебром,
сидя  на одном их  них.  Как мне  показалось,  он не просто нервничал,  но и
чего-то боялся.
     Рэнкин  оставил  менД   в  коридоре,  а  сам  отправился  в  офицерскую
кают-компанию. "Капрал со мной",-- услышал я его  голос. "Хорошо,--  ответил
Хендрик.-- Капитан Халси вас жд╦т". Послышался скрежет  отодвигаемого стула,
в  коридор вышел  Рэнкин. Следом --  первый  помощник. Мы  прошли  дальше  и
остановились  у двери  капитанской  каюты.  Внутри  кто-то говорил. Я уловил
фразу из монолога Гамлета:"... и мои два школьных друга, я доверяю..."
     -- О, сегодня он опять  Гамлет,--  сказал Хендрик  и постучал.  Монолог
прервался.
     --  Войдите,--  приказал  резкий  и  решительный голос.  Меня  встретил
пристальный  взгляд  ч╦рных,  глубоко посаженных  глаз. Ч╦рная  бород", чуть
под╦рнутая сединой,  мешала разглядеть  черты лица.  Густые курчавые  волосы
нависли над прорезанным  морщинами лбом,  широкие брови  напоминали лохматых
гусениц. Капитан Хэлси  был  невысок ростом,  но хорошо сложен"  Правда, при
первой встрече я ничего этого не заметил. Я  видел лишь глаза, неестественно
яркие и холодные, как оникс.
     -- Закройте дверь, мистер  Хендрик,-- мягко проворковал капитан  Хэлси.
Он   стоялу   стола,   барабаня   длинными   пальцами  по  обтянутой   кожей
поверхности.-- Вы -- капрал охраны?-- спросил он меня.
     --Да, сэр.
     -- Как я понял, ваши люди вскрыли один из ящиков, и теперь им известно,
что они охраняют.
     -- Да, сэр. Видите ли, они не предполагали...
     -- Ваше мнение меня не интересует, капрал.-- В мягком  голосе появились
угрожающие нотки. Хэлси напоминал мурлыкающую кошку, готовящуюся к прыжку.--
Вам  не следовало этого допускать. Стоимость серебра  превышает  полмиллиона
фунтов. Русское государство оплачивает им оружие, полученное от Англии. Груз
мы  должны передать  из рук в руки чиновникам казначейства. Боюсь, что им не
понравятся сломанные печати. Мой рапорт по этому происшествию будет  всецело
зависеть  от вашего дальнейшего поведения. Кроме нас четверых, собравшихся в
этой  каюте,  о содержимом  ящиков  знают только  ваши  солдаты.-- Он  резко
подался  впер╦д.--  Очень  важно,  капрал,  чтобы они молчали.--  Голос стал
резким и ж╦стким.-- Могли они рассказать о серебре членам команды?
     -- Уверен, что нет, сэр,-- ответил я.
     --  Хорошо. В  военное время капитану не  приходится  самому  подбирать
команду. Десяток матросов плыв╦т со мной впервые. Я не хочу, чтобы они знали
о  серебре. Вы,  капрал, отвечаете за то, чтобы  сведения  о н╦м не вышли за
стальную дверь. От этого зависит ваше будущее, ясно?
     --  Да,сэр.  Хзлси  перев╦л  взгляд  на  Рэнкина.  Для  меня  аудиенция
закончилась.  Я  вышел в  коридор, остальные  приглаш╦нные остались в каюте.
Силлз и Берт дали мне слово молчать.  Но меня беспокоил Рэнкин. Он постоянно
пил и играл в карты со стармехом. В половине  первого я вышел на палубу. Моя
вахта начиналась в час ночи, и я сказал Берту:
     --  Пойду  пройдусь,  а  потом  сменю  тебя. Я  как  раз  оказался  под
капитанским мостиком, когда по его железному настилу загремели чьи-то шаги.
     -- Снег вс╦ ид╦т,-- услышал я голос Хэлси.
     -- Да,-- ответил Хендрик.-- И завтра погода не улучшится.
     -- Нас это устраивает, не так ли?
     Они говорили тихо, и я слышал их лишь потому, что стоял прямо под ними.
     -- Мы вс╦ сделаем завтра ночью,-- продолжал Хэлси.-- Ты поменял вахты?
     -- Да, Юкс будет за штурвалом с двух до четыр╦х утра.
     -- Хорошо, тогда мы...-- Голос Хэлси заглушили его шаги. Они перешли на
другое крыло мостика.
     Я  не шелохнулся. Они поменяли вахтенных,  пронеслось у меня в  голове.
Юкс будет за штурвалом с  двух до четыр╦х. Юкс, если верить коку,  плавал  с
Хэлси ещ╦ на "Пинанге". Они имели право менять вахтенных.  Юкс -- матрос. Он
может  нести вахту. Но  почему  Хэлси сказал, что их устроит плохая  погода?
Можно было найти дюжину объяснений подслушанному обрывку разговора. И тем не
менее я уверен,  что именно в  тот миг во мне зародилось чувство тревоги. Не
знаю, сколько я стоял  под мостиком. Должно  быть, долго, потому что пром╦рз
до костей.
     Сколько  же можно  гулять, капрал?-- пробурчал  Берт,  когда  я  сменил
его.--  Я уж  подумал,  что ты свалился за  борт.-- Он  закурил.-- Что-то ты
сегодня мрачный, капрал. Или сильно волнуешься из-за печатей?
     -- Нет, не особенно,-- ответил я.
     -- Бог мой! Ты весь такой несчастный. Что у тебя на уме? Я было решился
рассказать  ему о  моих  подозрениях, но в последний миг  передумал. Правда,
мысли о подслушанном разговоре не выходили у меня из головы.
     -- Берт, ты познакомился с кем-нибудь из матросов?
     -- Конечно.  Мы  же  едим  вместе с  ними.  Можно  сказать, я уже  член
команды. А что?
     -- Ты знаешь матроса по фамилии Юкс?
     -- Юкс? Что-то не припомню. Они же представляются по имени: Джим, Эрни,
Боб и так далее.
     -- Или Ивэнс?
     -- Ивэнс.  Маленький валлиец,  который болтает без  умолку. Они  всегда
вместе. Ивэнс и этот,  как его, Дэвис. Смешат  остальных. Как  два комика. А
зачем тебе это?
     -- Покажи мне, когда  увидишь его  на палубе. Следующее утро, 4  марта,
выдалось серым и  холодным. Облака сомкнулись с морем, видимость сократилась
до  нескольких сотен ярдов из-за дождя со снегом.  Ветер  по-прежнему дул  с
северо-запада,  и "Трикала" вс╦  чаще зарывалась носом  в  громадные  волны.
Впереди, на границе  видимости, маячила  корма "Американского купца". На юге
виднелись  неясные  очертания двух  кораблей,  с правого борта  --  стройный
силуэт  эсминца, позади -- лишь оставляемый нами белый след, почти мгновенно
исчезающий в ревущих волнах. Мы замыкали конвой с севера.
     Дважды  за  утро  эсминец  подходил  к нам  и  приказывал сблизиться  с
"Американским купцом". В два часа дня на палубе появилась  Дженнифер Соррел.
Мы поболтали о е╦  доме  близ Обана,  е╦  яхте  "Айлин Мор", реквизированной
королевским флотом в  1942 году,  и  о е╦ отце.  Я спросил,  хорошо  ли  она
устроилась. Дженнифер скорчила гримасу.
     -- Каюта удобная, но офицеры... О, к Каузинсу у меня претензий нет, это
второй  помощник. Но капитан Хзлси пугает  меня, а вечно пьяный стармех... В
общем, теперь мне приносят еду в каюту.
     -- А Рэнкин?-- спросил я.-- Он не досаждает вам?
     -- О нет,-- она засмеялась.-- Женщины его не интересуют. Затем разговор
переш╦л на различные типы судов, на  которых нам пришлось  плавать. Где-то в
половине третьего  она  сказала,  что зам╦рзла, и ушла к себе в каюту. В три
часа меня сменил  Силлз.  Я спустился вниз,  получил  у кока кружку горячего
какао и  прош╦л в  кубрик. Берт  сидел там, перебрасываясь шуточками с пятью
или  шестью матросами. Я сел рядом с  ним, и несколькими  секундами позже он
наклонился ко мне и прошептал:
     --  Ты говорил ночью  об Ивэнсе. Вон он, в конце стола. Берт указал мне
на коротышку в грязной синей робе,  с  тощей лукавой  физиономией и  ч╦рными
сальными  волосами. Он что-то рассказывал матросу со сломанным носом. На его
правом  ухе недоставало мочки. Я пил  какао и думал,  как отреагирует Иване,
если я произнесу слово "Пинанг". Сосед Берта вытащил из кармана часы.
     -- Ровно четыре,--сказал он.--Ребята, нам пора. Он и ещ╦ двое поднялись
из-за  стола и вышли  в коридор.  В кубрике остались только Ивэнс,  матрос с
перебитым носом и ещ╦ какой-то надсадно  кашляющий  тип. Ивэнс рассказывал о
танкере, возившем гашиш для александрийских греков.
     --  Говорю  тебе,--  заключил  он,-- это самое  сумасшедшее  судно,  на
котором мне приходилось плавать.
     Тут я не выдержал:
     -- А как насч╦т "Пинанга"?
     Ивэнс повернул голову в мою сторону, глаза его сузились.
     -- Что ты сказал?
     --  "Пинанг",-- повторил я.-- Вы  говорили о странных судах. Я подумал,
что более необычное найти труд...
     -- Что ты знаешь о "Пинанге"?-- перебил меня матрос со сломанным носом.
     -- Я только слышал о н╦м,-- быстро ответил я. Они  пристально наблюдали
за  мной. Их  тела напряглись, казалось, они  готовы броситься на меня.--  Я
живу  в  Фалмуте.  Матросы, плававшие  по китайским морям, часто говорили  о
"Пинанге". Ивэнс подался впер╦д.
     -- А с чего ты решил, что я плавал на "Пинанге"?
     --  Капитан  Хэлси был  там шкипером.  Хендрик -- первым  помощником --
объяснил я.-- Мне говорили, что вы и матрос по фамилии Юкс...
     -- Юкс  --  это я,-- прорычал  сосед Ивэнса. Мне не понравился  их вид.
Загорелая рука  Юкса, лежащая на  столе,  медленно  сжалась  в  кулак.  Даже
лиш╦нная указательного пальца, она была размером с кузнечный молот.
     -- Я слышал, что прежде  вы плавали с Хэлси,  и  подумал, что вы были с
ним и на "Пинанге".
     -- Нет, не были,-- отрезал Юкс.
     -- Значит, ошибся,-- я повернулся к Берту.-- Пошли, пора менять Силлза.
     Юкс отодвинул стул и тоже начал подниматься, но Ивэнс удержал его.
     --  Что  это с  ним?-- спросил  Берт, когда  мы вышли  на  палубу.-- Ты
упомянул это судно, и они перепугались до смерти.
     -- Пока не знаю,-- ответил я.
     В тот вечер произошло  ещ╦ одно  событие.  Берт сменил Силлза за час до
полуночи.  Я лежал в гамаке и дремал,  когда  тот вош╦л в  стальную  каюту и
спросил:
     -- Вы не спите, капрал?
     -- Что такое?
     -- Вы не станете возражать,  если я лягу в  одну из шлюпок? Качка очень
вымотала меня, и на свежем воздухе мне лучше.
     --  На корабле не разрешается залезать в шлюпки,-- ответил я.--  Но мне
вс╦ равно, где ты будешь спать.
     Он  вышел, и я уже  засыпал, когда  он появился вновь  и потряс меня за
плечо.
     -- Чего тебе?-- спросил я.
     -- У вас есть фонарик?-- возбужд╦нно прошептал Силлз.
     -- Нет. Зачем он тебе? Что стряслось?
     -- Я залез в шлюпку и начал устраиваться поудобнее, когда почувствовал,
что доски по  правому борту  отошли  вниз. Они совсем не  закреплены. Можете
убедиться сами.
     Я вылез  из гамака, надел башмаки и пош╦л  за ним. Он собирался  лечь в
шлюпку номер два. Я поднял  руку  и пров╦л пальцами по р╦брам толстых досок.
Дерево намокло  от сол╦ных  брызг. Внезапно одна  из досок  подалась,  затем
другая,  третья...  Пять  штук  не  были  закреплены, но без  фонаря оценить
повреждения  оказалось   невозможным.   Если  бы  с   "Трикалой"  что-нибудь
случилось,  нам  предстояло спасаться именно в этой шлюпке,  и  мне очень не
понравились разболтанные доски е╦ борта.
     -- Пойду вниз и поставлю в известность мистера Рэнкина,-- сказал я.
     Рэнкина я наш╦л в каюте стармеха. Вновь  тот лежал на  койке,  а Рэнкин
сидел у него в ногах. Они играли в карты.
     -- Ну, что у вас, капрал?-- хмуро спросил Рэнкин.
     -- Я  приш╦л доложить,  что  шлюпка  номер два непригодна  к  плаванию.
Необходимо сообщить об этом капитану.
     -- О ч╦м  вы  говорите, ч╦рт  побери?-- рявкнул  Рэнкин.-- Нам поручено
охранять спецгруз, а не шляться по судну.
     -- Тем не менее, в шлюпке расшаталось несколько досок, и капитан должен
знать об этом.
     -- А вы-то как узнали?
     -- Силлз залез в шлюпку, чтобы поспать на свежем воздухе, и...
     --  Мой Бог!-- Рэнкин швырнул карты на одеяло.-- Как  у вас хватило ума
разрешить вашим людям спать в шлюпках?
     --  Сейчас  это не важно,-- я начал сердиться.--  Я сам смотрел шлюпку.
Пять досок не  закреплены,  и,  по моему  мнению,  шлюпка в таком  состоянии
непригодна для плавания.
     По вашему мнению!-- фыркнул Рэнкин.-- Мой  Бог! Можно подумать,  что вы
адмирал флота, а не паршивый  капрал.  Что вы смыслите в шлюпках? Да  вы  не
отличите катер от решета.
     -- Я  на  море  всю жизнь,-- резко ответил я.-- И  разбираюсь в шлюпках
получше вашего. Если "Трикала" пойд╦т ко дну, нам прид╦тся спасаться на этой
шлюпке, и  я докладываю вам, что  она непригодна к  плаванию. И настаиваю на
том, чтобы вы известили капитана.
     Рэнкин долго смотрел на меня, а затем повернулся к стармеху.
     -- Как часто проверяются шлюпки?-- спросил он.
     --  О, почти каждую  неделю,--  ответил  стармех.-- Как раз в Мурманске
Хендрик и кто-то из матросов возились с ними.
     -- Я так и думал,-- Рэнкин вновь взглянул на меня.-- Вы слышали, Варди?
Так что перестаньте паниковать.
     -- Мне безразлично, когда ими занимался мистер Хендрик и с  кем. Сейчас
шлюпка непригодна к плаванию. Пойд╦мте, вы убедитесь сами.
     Рэнкин заколебался.
     -- Я  осмотрю е╦  утром.  Если шлюпка  окажется  не в  порядке, я скажу
капитану Хэлси. Это вас устроит?
     -- Лучше бы осмотреть е╦ немедленно,-- ответил я.
     -- Это невозможно. Вы прекрасно знаете, что такое  светомаскировка. А в
темноте чинить шлюпку, если она действительно повреждена, бесполезно.
     И я вышел из каюты. Ровный гул  двигателей  успокаивал,  и я  уже начал
подумывать, не пригрезились ли мне расшатанные доски? Но одна фраза стармеха
не давала  мне покоя: "Хендрик и кто-то  из матросов возились со шлюпками  в
Мурманске".  Я заглянул на  камбуз и,  поболтав с  коком,  как бы  невзначай
спросил:
     -- Вы обратили внимание, что мистер Хендрик и кто-то из матросов что-то
делали со шлюпками, пока "Трикала" стояла в Мурманске?
     -- Кажется,  они  что-то  чинили,-- сонно ответил кок, поглаживая кота,
который мурлыкал у него на коленях.
     -- А что с ними случилось?
     -- Понятия не имею.
     --  А с  кем он работал?-- Я  ничего не подозревал, мне просто хотелось
узнать  фамилию матроса, работавшего с Хендриком, чтобы  спросить,  что  они
делали со шлюпками. Но от ответа кока по спине у меня побежали мурашки.
     -- С Юксом,-- сказал он под довольное урчание кота. Юкс!  Юкс на руле с
двух до четыр╦х  утра. Юкс в шлюпке с Хендриком. Юкс, весь подобравшийся при
упоминании  о  "Пинанге".  Я поднялся  на палубу  и  долго мерил е╦  шагами,
терзаясь сомнениями и неопредел╦нностью.
     В  час я  сменил Берта, в час  ночи 5 марта 1945 года. Я стоял в полной
темноте,  лишь  впереди, на корме "Американского купца", виднелись две точки
света.  Медленно  текли минуты. Два часа.  Юкс  заступил  на  вахту.  Почему
поменяли вахтенных? Что имел в виду Хэлси, сказав  о плохой погоде: "Это нас
устроит"?  Два пятнадцать.  Я  посмотрел в темноту. Две яркие точки на корме
"Американского купца" исчезли.  Сплошная  тьма  окутала "Трикалу".  А вокруг
ревели волны. Я пош╦л к  мостику.  Внезапно  мою  левую щеку обдало  сол╦ным
душем.  Я понял,  что мы меняем курс  и поэтому пропала корма "Американского
купца". Может,  получено предупреждение о появлении  подлодок.  Я  знал, что
конвой  переходил  на  зигзагообразный   курс,  если  неподал╦ку  появлялись
фашистские  хищницы.  Но я  не слышал взрывов  глубинных  бомб. По  железным
плитам  мостика  прогремели шаги. Я  взглянул  на  фосфоресцирующие  стрелки
часов. Половина  третьего. Ещ╦  полчаса, и  на вахту  заступит  Силлз. Шесть
минут спустя "Трикалу" потряс ужасный взрыв.


     Cудно бросило в сторону, а меня швырнуло на леер. Я  вцепился в  мокрое
железо. Огромная волна прокатилась  по палубе.  На  миг  вс╦  застыло. Потом
кто-то  заорал. Дважды прозвенел машинный телеграф. Двигатели смолкли. Новые
крики, топот ног, отрывистые приказания. Я вс╦ ещ╦ держался  за леер,  когда
на палубу начали  выскакивать матросы.  Я  подобрал винтовку. С капитанского
мостика загремел голос Хэлси, многократно усиленный рупором.
     -- К шлюпкам!--ревел он.--К шлюпкам! Вспыхнули палубные огни. Некоторые
матросы не успели одеться, многие были без спасательных жилетов.
     -- Где пробоина, Джордж?-- спросил кто-то из них.
     -- Трюм номер один,-- ответил другой.-- Вода заливает железную руду.
     -- Меня выкинуло из гамака.
     -- Наверное, торпеда...
     --  Не может  быть:  в такую погоду подлодки не выходят  в море. Говорю
тебе, это мина.
     На  палубу с  мостика спустился  Хендрик.  За  ним следом  -- маленький
валлиец Ивэнс.
     -- Спокойно!-- вновь  загремел  голос  Хэлси.--  Без  паники! Быстро  к
шлюпкам. Мистер Каузинс, спустить на воду шлюпку номер два. Старший механик,
спустить на воду шлюпку номер один.  Мистер Хендрик, пойдите вниз  и оцените
повреждения. Возьмите с собой Ивзнса. Он стоит рядом с вами.
     Спокойствие   Хэлси   благотворно  подействовало  на  команду.  Матросы
направились  к  шлюпкам.   Некоторые   вернулись  в  кубрик   за  одеждой  и
спасательными  жилетами.  При неработающих двигателях  качка ощущалась  куда
сильнее.  Я  добрался  до  стальной каюты и откатил  дверь.  Берт и Силлз  с
тревогой смотрели на меня. Их лица заметно побледнели.
     -- Что случилось?-- спросил Берт.
     --  Похоже, подорвались на мине,-- ответил я.--  Наденьте  спасательные
жилеты.--  Я натянул  свой  и помог  моим спутникам.  Все вместе мы вышли на
палубу. Шлюпку  правого борта  уже спустили вниз.-- Вон наша  шлюпка,  номер
два.-- Я указал на ту, что висела слева. Берт схватил меня за руку.
     -- Там же расшатаны доски.  Мне сказал  Силлз,--  испуганно пробормотал
он.  Честно  говоря,  я  уже  забыл, что  шлюпка  непригодна к  плаванию,  и
напоминание Берта нагнало на меня страху.
     --  Ид╦мте к шлюпке,--  приказал я, не  отвечая на  его  вопросительный
взгляд.
     Рядом возник  Хендрик.  Ивэнс следовал за ним по  пятам. Они спешили на
капитанский мостик.
     -- Эй, Ивэнс,-- спросил кто-то маленького валлийца,-- ты спускался вниз
вместе с Хендриком?
     -- Да,-- ответил тот.
     -- И что там?
     -- Плохи наши дела. Мина взорвалась у плиты, что мы чинили в Мурманске.
В  трюме номер один дыра в милю шириной, и вода вливается в пробоину, словно
Ниагарский  водопад,-- Его пронзительный  голос разносился  по  всей палубе.
Хендрик поднялся на мостик. Все наблюдали, как он докладывал капитану. Затем
Хэлси подн╦с к губам рупор. '..,..
     --  Мистер Каузинс! Подготовьте людей  к посадке  в  шлюпки.  Проведите
перекличку.  Доложите о  готовности  каждой команды.  Судно  тонет.  В нашем
распоряжении не больше  десяти  минут. Мы стояли под мостиком. Я слышал, как
Хэлси приказал Хендрику вывести всех из машинного отделения.
     -- Мистер Каузинс!-- заорал он.-- Спускайте шлюпку номер два.
     -- Переборки держат, сэр?-- спросил Каузинс.
     -- Переборка номер  два лопнула,--  прокричал в ответ  Хэлси.-- Хендрик
полагает, что с минуты на минуту то же самое произойд╦т и с переборкой номер
три. Быстро по шлюпкам.
     -- Да,сэр.
     Странно,--  пробормотал  матрос,  стоявший-рядом  со  мной.--  Когда  я
поднимался на палубу, переборка номер два была в полном порядке.
     --  Ты так и будешь стоять?--  подтолкнул  меня Берт.-- Надо рассказать
всем, что эта шлюпка далеко не уплыв╦т.
     -- Какой в этом толк, Берт?-- возразил я.-- Или они сядут в шлюпку, или
потонут с "Трикалой".
     -- А спасательные плоты?-- не унимался Берт.
     -- Их только два, каждый выдерживает по четыре человека.
     -- За них можно держаться.
     --  Чтобы через час умереть от холода. Не забывай, тут Арктика. А доски
могут и выдержать.
     -- Эй, вы, трое,-- обратился к нам Каузинс,-- помогите спустить шлюпку.
     -- Мистер Рэнкин!-- закричал Хэлси.-- Вы и  ваши люди садятся  в шлюпку
номер два.
     -- Да, сэр,-- откликнулся Рэнкин.
     -- Внизу никого, мистер Хендрик?
     -- Никого, сэр,-- ответил первый помощник.
     -- Посадите мисс Соррел в шлюпку номер два, мистер Хендрик.
     -- Да, сэр.
     Рэнкин схватил меня за руку.
     -- В шлюпку, капрал. Силлз, Кук, вы тоже. Я  не двинулся с места, помня
о расшатанных досках.
     -- Я воспользуюсь одним из плотов.
     -- Вы должны делать то,  что вам говорят,-- отрезал Рэнкин. Надо отдать
ему  должное,  он не выказывал страха.  Я едва  не исполнил его  приказ:  не
так-то легко преодолеть армейскую привычку к повиновению.  Но грохот морских
волн быстро прив╦л меня в чувство.
     --Я говорил вам, что спасательная шлюпка непригодна к плаванию. Если уж
плыть, так на спасательном плоту. И вам советую последовать моему примеру.
     --  Я  с тобой,  капрал,--  воскликнул Берт.--  Я не сяду в это ч╦ртово
решето.
     -- Мистер Рэнкин,-- вновь загремел Хэлси,-- немедленно в шлюпку!
     -- Да, да, сэр,-- Рэнкин кивнул.-- Вы оба, быстро в шлюпку. Это приказ.
Силлз!
     Силлз шагнул к шлюпке.
     -- Теперь ты, Кук.
     -- Я остаюсь с капралом,-- упорствовал Берт.
     --  Пошли, приятель,--  попытался  уговорить  его  Силлз.--  Ты  только
нажив╦шь себе неприятностей. Может, шлюпка ещ╦ и выдержит.
     -- Капрал!-- гаркнул Рэнкин. Я возьму плот,-- тв╦рдо ответил я.
     Рэнкин схватил меня за руку.
     -- Капрал Варди, даю вам последний шанс. Быстро в шлюпку! Я вырвался.
     --  Я возьму плот. Какого ч╦рта  вы  не доложили капитану о повреждении
шлюпки?
     Я поднял голову и увидел над собой ч╦рную бороду Хэлси.  Тот наклонился
над ограждением мостика.
     -- Рэнкин, я приказал  вам и  вашим людям погрузиться в шлюпку.  В  ч╦м
дело?
     -- Они отказываются, сэр,-- ответил Рзнкин.
     -- Отказываются?!-- взревел Хэлси.-- Поднимитесь ко мне!-- и его голова
исчезла. Я услышал, как  с  другого крыла мостика  он командует  погрузкой в
шлюпку номер  один. В этот миг  на  палубе  появилась  Дженнифер  Соррел. Е╦
сопровождал Хендрик. Он подв╦л девушку к Каузинсу. Второй помощник руководил
посадкой в шлюпку номер"  два.  Силлз уже был в  ней.  Его  испуганное  лицо
белело  в  свете  палубных  огней. Рядом с  ним кок  прижимал  к себе  кота,
рвавшегося обратно на палубу. . .
     -- Мисс  Соррел,-- воскликнул  я, когда  та проходила  мимо  меня,-- не
садитесь в шлюпку. Я убежд╦н, что она ненад╦жна.
     -- О ч╦м вы?-- удивилась девушка.
     -- Доски обшивки расшатаны,-- ответил я. Каузинс услышал мои слова.
     -- Хватит  болтать, солдат,--  сердито  крикнул он.--  Поспешите,  мисс
Соррел, мы должны отчалить.
     Внезапно я почувствовал, что обязан удержать е╦.
     --  Мисс  Соррел,-- воскликнул  я.-- Поплыв╦м  на плоту. На  н╦м  будет
холодно, но мы не утонем.
     -- О ч╦м вы говорите?-- Рука  Каузинса стиснула мне плечо, он развернул
меня.--  Шлюпка в полном порядке. Я осматривал е╦ неделю назад.-- Его правая
ладонь сжалась в кулак.
     --  Я  не знаю, что было  неделю назад,  но  сегодня  ночью я обнаружил
расшатанные  доски,-- я следил за  его кулаком.-- Мисс Соррел, поверьте мне,
на плоту будет безопаснее.
     -- Слушай, ты!-- заорал Каузинс.--  Если ты не хочешь лезть в шлюпку, я
тебя заставлю!
     Тут Берт выступил впер╦д.
     --  Капрал  прав,  мистер.  Я сам щупал эти доски, они расшатаны.  И не
затевайте драку,  не надо.--  Он повернулся  к девушке.--  Мисс,  послушайте
капрала, с нами вам будет лучше.
     -- Мистер Каузинс!-- Голова Хэлси вновь возникла над нами.-- Немедленно
отваливайте!
     --  Да,  сэр,--  Каузинс  отшвырнул  Берта.--  Ид╦мте,  мисс Соррел. Мы
отваливаем.
     Я видел, что она колеблется. Наши взгляды встретились.
     -- Я поплыву на плоту,-- сказала она, повернувшись к Каузинсу.
     --  Мне приказано посадить вас в  шлюпку,-- настаивал  тот.-- Ид╦мте, у
меня нет времени,-- он попытался поднять е╦ на руки.
     -- Оставьте меня!-- воскликнула девушка, отпрянув назад.
     -- Отваливайте немедленно,  мистер  Каузинс,-- взревел Хэлси,  кипя  от
ярости.
     -- Спрашиваю в последний раз, мисс Соррел. Вы ид╦те?
     -- Нет,-- ответила она.
     Каузинс  пожал плечами  и  прыгнул в шлюпку. Прежде чем она отвалила от
борта, кот вырвался из объятий кока и метнулся на палубу.
     --  Берт,-- позвал  я,--  помоги мне  снять  плот. Возьм╦м тот,  что по
правому борту.
     Я начал обрезать канаты, державшие плот снизу. Берт -- верхние.
     --  Мистер  Хендрик!  Мистер  Рэнкин!--  проревел над  нашими  головами
усиленный рупором голос Хэлси.-- Остановите этих людей.
     Они бежали  по палубе. Первый помощник  чуть впереди с куском  железной
трубы  в руке. Судно резко  качнуло.  Дженнифер  схватилась  за  леер. Хэлси
спускался  с  мостика.  Хендрика  бросило  на  стену   палубной  надстройки.
"Трикала" выпрямилась. Глаза  Хендрика  горели  мрачным огн╦м.  Я сд╦рнул  с
плеча винтовку. "Почему они  не хотят,  чтобы  мы уплыли на плоту?"- молнией
сверкнуло в мо╦м мозгу.
     -- Назад!-- приказал я, сжимая винтовку. Первый помощник приближался. Я
снял  винтовку  с  предохранителя  и  клацнул затвором.--  Стойте...  или  я
стреляю.
     Тогда  он  остановился.  Так  же,  как  и  Рэнкин.  Лицо  мичмана  было
испуганным. Доложил ли он капитану о состоянии шлюпки?
     -- Продолжай, Берт,-- сказал я.-- Свои канаты я уже обрезал.
     -- Молодец, капрал,-- ответил он,-- Осталась одна вер╦вка. Вот и вс╦.
     У меня над головой  загремело;  плот заскользил и с грохотом свалился в
море. Хэлси подбежал к первому помощнику. И тоже остановился.
     --  Капрал,  вы  понимаете,  что  судно тонет?  Вы  ставите  под угрозу
жизни...
     -- Спустив плот на воду, я никому не угрожаю, капитан Хэлси,-- возразил
я.-- Шлюпка номер два непригодна  к плаванию. Рэнкин, несомненно, сказал вам
об этом?
     --  Шлюпка  была  в  полном прядке,-- ответил  Хэлси.-- Мистер  Хендрик
осмотрел все шлюпки во время стоянки в Мурманске.
     -- Пять досок е╦ обшивки расшатались,-- упорствовал я.
     --  Это  ложь!--  крикнул  Хендрик.  Но  глаза у него  бегали,  а  лицо
побелело, как мел. Подош╦л Ивэнс и стал позади Хендрика. Краем глаза я видел
Юкса. И тут мне стал ясен чудовищный замысел Хэлси.
     -- Опустите винтовку,--  потребовал Хэлси.-- Вы  подняли мятеж, капрал.
Постарайтесь понять, чем вам это грозит.
     --  А вы?--  Внезапно  передо  мной  возникло  испуганное  лицо Силлза,
вспомнился кот, рвущийся на судно из объятий кока. Кот  чувствовал, что жд╦т
тех, кто решился спасаться на шлюпках.-- Кто осматривал  шлюпки в Мурманске?
Хендрик и Юкс. Оба они плавали с вами на "Пинанге".-- Хэлси вздрогнул.-- Кто
остался на судне? Только вы -- четверо из команды "Пинанга". Что вы затеяли,
Хэлси? Зачем вы убили моряков "Трикалы"? Снова взялись за пиратство?
     Хэлси коротко кивнул. В тот же миг Берт крикнул:
     -- Берегись!
     Я  обернулся. Юкс  подкрался  ко мне вплотную.  Я успел  увидеть, как в
воздухе мелькнул его кулак.
     Очнулся  я в кромешной  тьме, вокруг  ревели  волны.  Издалека  дон╦сся
слабый голос Берта:
     -- Он приходит в себя, мисс.-- Затем уже ближе:- Как ты, приятель?
     Меня тошнило, болела голова. Я лежал, не открывая глаз, и, казалось, то
возносился к небу, то падал в бездонную пропасть. Я  попытался сесть. Кто-то
поддержал меня сзади.
     --  Что случилось?--  промямлил я и скривился от боли в челюсти.-- Меня
ударили?
     -- Это точно,-- ответил голос Берта.-- Юкс  подобрался сзади и по знаку
капитана врезал тебе в челюсть. Как ты?
     -- Голова кружится, а так ничего.
     Чья-то рука погладила меня по голове.
     -- Кто тут?-- спросил я.
     --  Это я,--  ответила  Дженнифер  Соррел. Значит, е╦  тоже посадили на
плот.
     -- О, Боже!-- простонал я.-- Простите меня.
     -- За  что ты просишь  прощения, капрал?--  вмешался Берт.-- Тут она  в
большей  безопасности, чем на шлюпке. Я сел и огляделся. На  плоту нас  было
трое. Я различил тени, едва видимые на фоне белых бурунов.
     -- А где Рэнкин?
     -- Остался  на судне. Приказ капитана. Он рассыпался в извинениях перед
мисс Соррел, но сказал, что не может рисковать е╦ жизнью и оставить на борту
"Трикалы", пока  будут спускать его  гичку. Обещал подобрать е╦ утром, когда
рассвет╦т. Нас подняло на гребень волны, и я увидел линию огней.
     -- Это "Трикала"?
     -- Так точно, приятель,-- ответил Берт.-- Капитан приказал  нам отплыть
подальше, чтобы  судно не утащило  нас за собой,  когда пойдет на дно. Ветер
отн╦с нас в сторону.
     Внезапно огни пропали и больше не появлялись.
     -- Кажется, я слышал шум двигателей,-- сказал я.
     -- Это ветер, приятель,-- возразил Берт.-- "Трикала" затонула. Вместе с
серебром.
     И я подумал, что он прав: "Трикала" пошла ко дну, и мы остались одни на
просторах Баренцева моря.
     -- Капитан обещал подобрать нас утром,-- напомнила Дженнифер Соррел.
     Мы  прижались друг к Другу, пытаясь согреться. Берт начал петь. Мы пели
все армейские песенки, которые знали, затем повторили наш скудный репертуар.
Когда мы выдохлись,  Дженнифер  неожиданно запела  арии из  опер.  "Богема",
"Риголетто", "Тоска", "Севильский цирюльник",  какие-то ещ╦, мне незнакомые.
У  не╦  был нежный мелодичный голос. Наконец небо  посветлело. Мы промокли и
пром╦рзли  до костей. Нас окружали ревущие  волны, сверху нависали свинцовые
тучи,  обещая снегопад.  Никаких  следов  шлюпок  с  "Трикалы", ничего. Лишь
холодный пронизывающий  ветер. Глядя на  мертвенно бледное  лицо  Дженнифер,
ч╦рные круги под е╦ глазами, я подумал о  том, что ей  пришлось пережить.  И
вот  такая  напасть.  Лишь  несколько  часов  назад  она  щебетала о  скором
возвращении в Англию. Она больше не пела.  Я заметил в воде  какой-то т╦мный
предмет.  Наш  плот  сблизился  с  ним.  Из  воды на  нас  уставилось  слово
"Трикала",  выбитое на деревянном сиденье. Следующая волна унесла его прочь.
Я видел эти скамейки на палубе "Трикалы" под мостиком. Вскоре к нашему плоту
прибило весло. Мы вытащили его из воды. Весло одной из шлюпок "Трикалы"...
     Каким-то чудом мои часы не остановились. В девять сорок, встав на ноги,
я заметил вдали корабль. Судя по всему,  он должен был пройти в полумиле  от
нас.
     -- Надо  привлечь  их внимание,-- сказал Берт,--  У тебя есть чтонибудь
яркое,капрал?
     Я покачал головой.
     -- На мне красный свитер,-- заявила Дженнифер.-- Если вы отверн╦тесь, я
сниму его.
     -- Нет,-- возразил я.-- Вы зам╦рзнете. Дженнифер улыбнулась, впервые за
вс╦ утро.
     -- Холоднее уже не будет,-- ответила она.-- Я согласна пом╦рзнуть, если
потом нас напоят чем-нибудь горячим и уложат в постель.
     --  Давайте, мисс, раздевайтесь,-- воскликнул Берт.-- Если этот корабль
не подбер╦т нас, мы погибли.
     Через минуту  свитер, как флаг,  развевался  на весле. Мы поднимали его
всякий раз, когда оказывались на гребне волны. Сначала нам казалось, что нас
не заметили, но вскоре корабль, маленький корвет, повернул в нашу сторону. А
через полчаса мы с Бертом лежали в лазарете, укутанные одеялами, с бутылками
горячей воды по бокам и с доброй порцией рома в желудке. Наутро  к нам заш╦л
командир,  лейтенант  лет  двадцати тр╦х. От него я  узнал,  что из  команды
"Трикалы" спаслись только мы трое. Радист успел сообщить о  взрыве  мины,  и
корвет "Бравый" получил приказ остаться на месте  кораблекрушения. И хотя по
волнам носилось  множество обломков,  шлюпок  с  членами команды  моряки  не
обнаружили.
     Слова командира потрясли  меня: я понял, что мои подозрения  совершенно
беспочвенны,  а Хэлси ни в ч╦м  не  виноват.  Ведь  и третья  шлюпка, шлюпка
капитана Хэлси, затонула, как и две другие. Санитар осмотрел мою  челюсть, к
счастью,  не   обнаружив  никаких  повреждений,  кроме  синяка.  Для   Берта
пребывание  на плоту не  прошло бесследно.  Он простудился и начал  кашлять.
Санитар оставил  его  в постели, а мне разрешил  вставать. Я спросил о  мисс
Соррел. Санитар ответил, что она  вполне здорова.  Дыхание Берта становилось
вс╦ более  затрудн╦нным,  кашель усилился, росла  температура. После ленча я
попросил  санитара  показать  мне  каюту  мисс  Соррел.  Он пров╦л  меня  по
коридору, показал дверь и вернулся в лазарет. Я постучал.
     -- Войдите!-- ответила она.
     Дженни сидела  на  койке в белом  мужском свитере. На  лице  е╦ вс╦ ещ╦
лежала  печать усталости,  но она встретила меня радостной улыбкой. Мы долго
говорили,  хотя  я и не помню,  о  ч╦м.  Пополудни мы  догнали конвой. Берту
становилось вс╦ хуже,  санитар  опасался,  что  у  него воспаление л╦гких. Я
успокаивал Берта, говоря, что через пару дней мы будем в Англии и он попад╦т
в хороший госпиталь. Но утром, выйдя на палубу, я не увидел ни одного судна,
а наш корвет спешил на север. Я спросил какого-то матроса, куда мы плыв╦м.
     --   В  Исландию,--  ответил  тот.--  Нам  приказали  сопровождать  два
американских сухогруза из Рейкьявика.
     Дн╦м Дженнифер  навестила  Берта. Е╦  красный  свежевыстиранный  свитер
осветил лазарет. Т╦мные круги под глазами  исчезли, на щеках появился слабый
румянец.
     Следующая  ночь  оказалась для  Берта самой тяж╦лой, а  потом он быстро
пош╦л  на  поправку. Когда мы приплыли в Рейкьявик,  он уже сидел на  койке,
непрерывно шутил  и  возмущался,  что  ему  не  дают ежедневную порцию рома,
полагающуюся матросам. Мы пробыли на "Бравом" почти три недели. Для меня это
были самые счастливые дни за всю армейскую  службу.  Поскольку члены команды
не  болели, капитан корвета оставил нас в лазарете. Каждый день я виделся  с
Дженни. Говорили  мы главным образом  о  море. Она говорила  об "Айлин Мор",
двадцатипятитонной яхте, на которой она плавала с братом, я, в свою очередь,
о моих плаваниях из Фалмута во Францию и даже в Испанию.
     Через  неделю  мы отплыли  из  Рейкьявика. В тысяче  двухстах милях  от
Нью-Йорка охрану  двух сухогрузов взяли на себя  американские  корабли, и мы
повернули к  Англии.  Прош╦л слух, что  мы  направляемся  в  Фалмут. Как-то,
встретив  на палубе командира, я прямо  спросил его об этом. Он  улыбнулся и
кивнул.
     -- Мы должны  прибыть в Фалмут  тридцатого  числа.  Тридцатого  марта в
десять  утра "Бравый" бросил якорь в  гавани Фалмута. Мы с Дженни  стояли на
палубе.
     --  Ну,  Джим,-- она  была  в шинели и  ч╦рном берете, как и  при нашей
первой  встречи,-- к  сожалению,  нам пора прощаться.  Они  спускают шлюпку,
которая отвез╦т меня на берег.
     -- Я... я увижу тебя в Фалмуте?
     Она покачала головой:
     -- Я сразу  уеду  в  Шотландию. Я не  видела папу больше тр╦х  лет. Он,
наверное, думает,  что  я  погибла.  Мы  не могли  переписываться.  И  я  не
собираюсь  звонить ему  по телефону.  Я хочу преподнести  ему самый  большой
сюрприз в его жизни.
     -- Мисс Соррел, шлюпка вас жд╦т,-- сказал подошедший матрос.
     -- До свидания, Джим.
     Я пожал ей руку, надеясь, что  наше расставание значит для  не╦  так же
много, как и для меня. Затем она протянула руку Берту.
     -- До свидания, Берт.
     И  ушла,  ни разу  не обернувшись. Шлюпка помчала  е╦ к берегу.  Дженни
сидела на носу, глядя прямо перед собой. Матрос тронул меня за рукав.
     -- Капитан приказывает вам,  капрал, и Куку явиться в лазарет  и  ждать
там, пока за вами не пришлют.
     Его слова вернули меня на землю. Путешествие кончилось. Дженни  уехала.
Мы  же остались в армии. В лазарете  просидели часа два. Никто  не приходил.
Потом  поели  в  кают-компании.  Лишь.  в  половине третьего нас вызвали  на
палубу, попросив взять с собой вещмешки.
     Рядом с  корветом  качался на волнах  небольшой  катер, а у леера стоял
сержант военной полиции.
     -- Вы капрал Варди?-- спросил он.
     -- Да,-- ответил я.
     -- Канонир Кук?-- обратился он к Берту.
     -- Это я, сержант.
     Сержант сложил листок и убрал его в карман.
     -- Мне приказано арестовать вас.
     На мгновение у меня отвисла челюсть. Потом я подумал, что ослышался.
     -- Арестовать нас?
     --  Чтоб  я  сдох!--  пробормотал  Берт.--  Вес╦ленькая  встреча,--  он
воинственно взглянул на сержанта.-- А что мы такого сделали?
     -- Да,-- кивнул я.-- В ч╦м нас обвиняют, сержант?
     -- В мятеже,-- коротко ответил  он.-- Спускайтесь в катер. С родными  я
так  и  не повидался. И Берт не добрался до Лондона, где  жила его семья. Из
порта  нас  отвезли  на военную  базу  близ  Плимута и  заперли в  маленькой
комнат╦нке вместе с перепуганным врачом, подозреваемым в убийстве.

     Наутро мы  предстали  перед  адъютантом,  и тот  официально  объявил  о
предании  нас  военному  суду по обвинению  в бунте. Я  спросил,  кто  подал
жалобу.  "Мичман королевского флота  Рэнкин",--  последовал ответ.  Адъютант
также сообщил нам, что после изучения  имеющихся  улик командир базы  решит,
передавать наше дело в трибунал или нет.
     Жалоба  Рэнкина  стала  первым  свидетельством  того, что  с  "Трикалы"
спаслись не только мы. Если Рэнкин остался жив, значит, ничего  не случилось
и с  капитаном Хэлси, и  с остальными  пассажирами его шлюпки. И  вновь меня
охватили  подозрения,   возникшие  в  последние  часы  пребывания  на  борту
"Трикалы".   Расшатанные  доски   обшивки   шлюпок,   обрывки   подслушанных
разговоров, рассказ  кока о  "Пинанге", упоминание о  котором заставило Юкса
сжать кулаки; пронзительный взгляд  ч╦рных глаз Хэлси, его слова:  "это  нас
устроит", изменение курса "Трикалы", Юкс  за штурвалом во  время взрыва мины
-- вс╦  это  пронеслось  у меня в голове.  Как я  ругал себя за то,  что  не
упомянул обо вс╦м этом в мо╦м рапорте командиру "Бравого". Но мои подозрения
рухнули как карточный домик, едва я услышал,  что с  "Трикалы"  спаслись  мы
одни. Казалось, нет смысла подозревать м╦ртвых. Но м╦ртвые обернулись живыми
и невредимыми.
     Когда мы вернулись в камеру, я поделился с Бертом своими сомнениями.
     -- Ты думал, этот глупый болван вс╦ простит,  да?--  насупился  Берт.--
Подожди,  я  ещ╦ доберусь  до этого  мичмана. Мы  могли подозревать капитана
Хэлси  в  преступном  замысле,  но  доказательств  у  нас  не  было.  Дженни
подтвердила бы наши  слова, но она знала лишь то,  что я ей рассказал.  А  я
предпочитал держать  свои мысли при себе. Наша вина не вызывала сомнений. Мы
отказались повиноваться  приказу  вышестоящего  начальника,  а я  к  тому же
угрожал  ему  оружием. И  едва ли суровые члены трибунала примут всерь╦з мои
доводы, основанные лишь на домыслах.
     --  Я не могу простить себе, Берт, что втянул  тебя в  эту  историю.--Я
тяжко вздохнул. К моему удивлению, он широко улыбнулся.
     --  Ерунда, приятель. Если бы не ты, я бы сел в шлюпку. И где я  был бы
сейчас?  Кормил  рыб  на  дне  Баренцева  моря,  как  бедолага  Силлз.  Как,
по-твоему, они вышибли кл╦пки на обеих шлюпках? Я пожал плечами.
     -- Понятия не имею. Даже не знаю, что  и  думать. Я уверен лишь  в том,
что  в шлюпке номер два доски  поддавались под  рукой. Первым это  обнаружил
Силлз. А затем выполнил приказ и сел  в шлюпку.-- Мне вспомнилось испуганное
лицо   Силлза,  кот,  прыгнувший  обратно   на   палубу.  Неужели   животное
предчувствовало, что шлюпка пойд╦т  ко дну? Кто-то из них мог бы спастись на
плоту. Они не видели, что  шлюпка  повреждена. Было слишком темно. Но  я  не
понимаю, почему капитан  не хотел, чтобы мы спустили плот на воду? Вероятно,
мне не следовало настаивать на этом. Только он мог решить, спускать плот или
нет. Но Рэнкин наверняка объяснил ему, почему мы не хотим садиться в шлюпку.
И тем не менее он приказал Хендрику остановить нас.
     -- Может, он  хотел,  чтобы шлюпки утонули,-- как бы  невзначай  бросил
Берт. Честно  говоря,  я  подумал о том же.  Но  вряд  ли наши предположения
соответствовали действительности. Что выгадывал на  этом капитан Хэлси? Ведь
"Трикала" тоже пошла ко дну. Лязгнул замок, и вош╦л сержант охраны.
     -- Вам  по  письму. Я  зарегистрировал  оба  на ваше имя,  капрал.-- Он
протянул мне регистрационный журнал и показал, где расписаться.
     -- Чтоб  меня!-- воскликнул Берт.--  Письмо  от моей старухи., Спасибо,
сержант.  --  Я  положил  письмо  на  стол.  Вскрывать  конверт  не  спешил,
представляя, что  там,  внутри.  Для  этого  мне хватило адреса, написанного
мелким почерком Бетти. Берт свой конверт разорвал тут же.
     -- Хо! Послушай, что она пишет:  "Как это на  тебя похоже, Берт.  Когда
тебе  положен месяц отпуска, и я надеюсь, что ты поможешь мне присмотреть за
детьми, ты попадаешь за реш╦тку. Однако, как ты говоришь, лучше  плохо жить,
чем  лежать на  морском  дне,  как тот бедняжка. Хотя я  не знаю, что скажут
соседи".  Вечно  она носится с этими  соседями! Кому какое  дело  до  мнения
соседей? Я вскрыл конверт. На стол выкатилось платиновое колечко, украшенное
рубинами и  алмазами. Я проч╦л письмо и  разорвал его на  клочки. Вины Бетти
тут не было.
     -- Что  это?-- вдруг спросил  Берт.-- Чтоб  меня! Кольцо! Значит,  твоя
девушка отказалась от тебя?
     Я кивнул.
     -- Е╦ заставил отец.-- Я  не сердился.-- Помнишь,  я  говорил тебе, что
она  убедила меня подать заявление  на офицерские курсы? А  я  вместо курсов
очутился под арестом.  В е╦ семье одни кадровые офицеры. На меня  там теперь
смотрят, как на вора.
     -- Но почему?-- возмутился Берт.-- Она же не знает, виноват ты или нет.
Ей же ничего не известно.
     -- О, она знает,--  ответил  я.--  Стань  на е╦ место. Друзья  отца  --
отставные  офицеры.  Представляю  их  физиономии,  когда  она  сказала,  что
обручена с капралом. Она оказалась в безвыходном положении.
     Берт молчал, а я сидел, уставившись на кольцо,  не  зная, что же  с ним
делать.
     -- Жаль, конечно, что у меня нет девушки, которая написала бы мне такое
же   письмо,  как  твоя  жена,   Берт.--  Ощущение   безмерного  одиночества
захлестнуло меня.-- Прочитай мне е╦ письмо. Оно такое т╦плое, домашнее.
     Берт пристально посмотрел на меня, потом широко улыбнулся.
     -- Хорошо.  Где я  остановился?  А, вот тут,  насч╦т соседей.  "Если ты
напишешь мне, когда  будет суд и где,  я бы приехала, чтобы высказать судьям
вс╦, что я думаю, если тебя не оправдают. Я могла бы оставить детей у миссис
Джонсон, она жив╦т теперь прямо под нами. Но пустят ли меня в  суд?  Молодой
Альф,  он  работает в бакалейной  лавке,  сказал, что  гражданских  туда  не
пускают.  Он служил в армии,  ему оторвало руку в Солерно, и  говорил  очень
уверенно. Но, что бы там...".
     И  так несколько страниц, написанных  не совсем  грамотно, но  от  всей
души.
     Берт умолк. Я смотрел  на кольцо. Красные и белые камни перемигивались,
словно смеялись надо  мной.  Во  мне  закипела ярость. Я  понял,  ч