Проснувшись знаменитым после выхода в свет своего первого фантастического романа "Кольцо тьмы", 32-летний Николай Перумов не изменил обычному распорядку. По-прежнему почти каждый день он по десять часов сидел за пишущей машинкой, успевая до наступления ночи выдать не меньше пятнадцати страниц. Такая увлеченность работой позволила российским любителям сказочной фантастики уже спустя два года после появления первой книги оценить еще четыре, но сделала их автора чрезвычайно труднодоступными для прессы. Однако во время одного из редких появлений Николая на людях мне все же удалось с ним поговорить. Встреча с читателями происходила в довольно экзотических условиях, в одном из залов Дома книги на Невском, 28. Стоя за прилавком, Перумов подписывал свои произведения, тут же отвечая на многочисленные вопросы, а иногда и задавая их сам. Несмотря на полное отсутствие даже намека на сидячие места, помещение было набито под завязку, а сама встреча продолжалась пять часов вместо запланированных двух.

     Лишь когда толпа слегка рассосалась, мы удалились в одно из подсобных помещений, где за стаканом чая я попытался выяснить, что же должно случиться в жизни человека, чтобы он вдруг решился написать продолжение такого прославленного произведения, как "Властелин колец" Толкиена.

     Ничего необычного в моей жизни нет. Родился в Питере, учился на кафедре биофизики физико-механического факультета Политехнического института. Потом десять лет работал по специальности. Профессиональным писателем стал после успеха "Кольца тьмы". Женат. Имею годовалого сына.

     Первый фантастический рассказ, в подражание Станиславу Лему, написал в 1976 году, но издавать не пытался, как и ряд последующих вещей. "Кольцо" стало первым произведением, которое я счел возможным показать издателям.

     - И все же, что вас заставило писать продолжение Толкиена?

     - Чувство протеста. "Властелина колец" я прочитал еще в застойные годы по-английски. Потом стал переводить. Переводил с 1983-го по 1985-й, а уже в следующем году начал писать "Кольцо тьмы". Протест вызвало прежде всего окончание романа. Начало мне страшно понравилось. Первые две книги - просто одна из вершин мировой литературы. И поэтому особенно обидно смотреть, как, создав этот великолепный мир, Толкиен использует его для банальной нравоучительной католической проповеди.

     Не понравилось также однозначное деление всех персонажей на абсолютно белых и столь же абсолютно черных. Причем последние еще и сознательно оглуплены. Одномерный, лишенный малейших мыслей и чувств предводитель сил зла Саурон совершает в ходе войны ошибки, которых избежал бы даже кадет Биглер. Это же надо - не догадаться поставить охрану у единственного места, где Кольцо Всевластья может быть уничтожено! Конечно, громить такого - просто одно удовольствие, но победа при этом явно обесценивается.

     Кроме того, "Властелин Колец" - вещь абсолютно предсказуемая, как и все подобные произведения, где героям дается какое-либо задание. Едва дойдя до этого места, читатель уже знает, что задание будет выполнено, а кто-нибудь из не самых главных положительных героев погибнет, и его будет жалко. Я старался от этого уйти.

     - Реакция на "Кольцо тьмы" оказалась весьма бурной...

     - Скандал как раз и вышел из-за того, что я очень сильно оттолкнулся от "Властелина Колец". Читатели разбились на два лагеря. Одни искали точного соответствия с миром Толкиена, а не найдя, дико возмутились и закричали: "Деньги на бочку!". Другие, напротив, сказали, что это лучше, чем Толкиен.

     Что касается обвинений, то они были самые дикие. Главным образом: "Да как он посмел?!" или "У Толкиена этого не было!". Кроме того, я узнал, что являюсь кровожадным и аморальным похитителем чужих сюжетов, не люблю хоббитов, ненавижу женщин.

     Но самым нетривиальным способом отреагировали на "Кольцо тьмы" четверо фанатичных толкиноидов, представившихся светлыми эльфами. Они подстерегли меня в парадной и хотели поколотить деревянными мечами. Но я все же отбился, нанеся при этом двоим легкие телесные повреждения, хотя и сам потерял зуб.

     К сожалению, практически никто из критиков не говорил о действительных недостатках романа: длиннотах, огрехах стиля, неумело выстроенных сюжетных линиях...

     - Я добавил бы еще и чрезмерную серьезность, отсутствие разряжающих обстановку характерных персонажей. Всяких там маразматических магов, склеротичных драконов, спившихся духов... Особенно это заметно в романах о сказочной стране Хьерварде - "Гибель богов", "Воин великой тьмы" и "Земля без радости".

     - В романах хьервардского цикла я действительно, может быть, излишне ударился в серьезность. Да и в серии о Средиземье пока единственный по-настоящему живой характер - гном Малыш. Но, надеюсь, дальше пойдет повеселее.

     - Еще вас обвиняют в явных симпатиях к Темным Силам.

     - Когда любая Сила, называющая себя Светом или Тьмой, или как-нибудь еще, начинает монопольно всем распоряжаться, она быстро скатывается к полной импотенции. Изначально заложенная мощь растрачивается на внешний декор, пафос, поддержание иллюзорного величия в собственных глазах. В своих книгах я пытаюсь показать, что формальная принадлежность к некоему цвету или идеологии не означает ровным счетом ничего. То, что традиционно называют Темными Силами, - это просто Силы, прошедшие своим путем познания. Он может быть жесток, но любое познание и любая война жестоки. Жестока сама Вселенная, которая не может развиваться только благодаря столкновению противоборствующих сил.

     "Воин Великой Тьмы" - еще и роман о человеческом выборе. Либо ты выбираешь миропорядок, который тебе навязал кто-нибудь, назвавшийся Светлыми Силами, или Белыми магами, или ООН, или американской морской пехотой. Либо ты идешь против этого. Практически любой человек приходит к этому выбору. Или он должен стать "против", или потерять себя.

     - А в реальной жизни вы каким-нибудь политическим силам симпатизируете?

     - Нет. Все нынешние партии - одинаково мафиозные тусовки. Ничем, по существу, друг от друга не отличаются и не могут вывести страну из кризиса. Я по убеждениям умеренный демократ с легким уклоном в "имперскость" и великорусский шовинизм. Но реальной политической силы с такой идеологией сейчас не существует.

     Лично меня устраивает та власть, которая не лезет в личную жизнь, не вводит "по просьбам трудящихся" цензуру, не мешает работать и не навязывает своих ценностей под видом "общечеловеческих".

     - Наверное, как и о всяком добившемся известности писателе, о вас ходит много слухов?

     - Да, есть, например, версия, что я новый псевдоним Кира Булычева. Есть другая - что я пожилой, маститый литератор. Откуда она пошла - известно. Однажды действительно на заседание секции фантастики Союза писателей пришел никому не известный мужик и стал предлагать всем писать о выдуманном им очень скучном и глупом мире. Почему-то после появления "Кольца" некоторые из коллег решили, что это был я.

     - Судя по тщательным проработкам батальных и магических сцен, в правилах военного искусства вы весьма сведущи, а также в магии и языческих обрядах... Сами, кстати, во что веруете?

     - По всем этим темам я действительно читаю много специальной литературы, мемуары наших и зарубежных генералов, труды по военной истории. Сражения я сначала проигрывало в голове, потом рисую в виде схемы и лишь после этого пишу. По мировоззрению же я атеист и агностик. Думаю, что свободно писать о богах может только неверующий.

     - Свободы в описании высших сил вам действительно не занимать. Один дух познания Великий Орлангур чего стоит. Впрочем, высшие существа у вас нетипичные. Если греческие, римские или иудейские боги все время только и делают, что вмешиваются в людские распри, то самые любимые ваши персонажи, напротив, в конечном итоге, уходят от них.

     - Так боги только тогда боги, когда ставят перед собой соответствующие своему рангу задачи. Например, спасти мир от катастрофы. Когда же они начинают заниматься делами смертных, карать за грехи непокорных, по мелочам регламентировать человеческую жизнь, их божественная сила быстро исчезает.